На сайте Антропогенез.ру опубликована статья, взятая из журнала «Archaeological and Anthropological Sciences». Сибирские ученые исследовали митохондриальную ДНК представителей хунну - древних центральноазиатских кочевников и обнаружили большое сходство их женского генофонда с современным монголоязычным населением Центральной Азии.
Кочевая империя хунну оставила заметный след в истории евразийских народов. О существовании этого союза степных племен стало известно из китайских летописей. Археологи изучают культуру хунну уже более ста лет, но материалы раскопок по-прежнему слабо соотносятся с письменными данными китайских хроник. Археология хунну все еще находится в стадии накопления и осмысления материалов.
Археологические данные о хунну говорят о том, о чем молчат китайские летописи, - поясняет соавтор работы, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии СО РАН Наталья Полосьмак, руководитель многолетних работ на памятнике Ноин-Ула в Северной Монголии.
После изучения курганов хуннской элиты мы выяснили, что влияние культуры Китая на кочевников было довольно значительным. Основная часть предметов, обнаруженных в могилах хуннской знати, производилась в Китае или китайскими мастерами и лишь изредка была западным импортом.
К началу н.э. хунну удалось подчинить своему влиянию весь Западный край и практически отрезать китайцев от прямых торговых путей в западные страны. Поэтому можно предполагать, что у хунну были тесные культурные связи и с западными цивилизациями, а в общество хунну входили не только ханьцы и представители степных племен, но и выходцы из городских цивилизаций Запада. Ведь в погребениях хуннской знати, кроме китайских вещей, обнаружены шерстяные ткани, вышитые пологи, великолепные серебряные украшения и другие изделия, изготовленные далеко к западу от монгольских степей.
Из древних китайских летописей известно, что держава хунну в период своего расцвета была связана с империей Хань договором «мира и родства», а их правители называли друг друга братьями. Это означало, что китайских принцесс выдавали замуж за шаньюев.
Женами шаньюев стали четыре ханьские принцессы. На двух из них женился сам основатель империи хунну Модэ, а на двух других - его сын и внук. Хотя последний такой брак был заключен в 135 г. до н. э., в 33 г. до н. э. Юань-ди, одиннадцатый император династии Хань, пожаловал правителю хуннов пять красавиц из своего гарема. Одна из наложниц стала любимой женой шаньюя и родила ему сыновей. Эти факты позволяют допустить, что у элиты хунну могла быть и толика китайской крови.
Впрочем, родственные связи с иноплеменниками могли быть характерны не только для элиты, но и для всего хуннского общества. Кочевников всегда было меньше, чем земледельцев, а постоянное участие хунну в военных действиях сокращало и без того немногочисленное население степи.
Собственно, и сейчас территория Монголии - одна из самых малозаселенных территорий. Возможно, хунну должны были пополнять свои быстро редеющие семьи включением в состав родов и племен пленных и перебежчиков: китайцев, усуней, жителей Западного края (современного Синьцзяна), ухуаней… Известные российские антропологи В. П. Алексеев и И. И. Гофман приводят результаты исследований двух хуннских могильников Монголии:
«Материал из одного могильника отличается резко выраженными монголоидными особенностями, а из второго - европеоидными».
Основная часть археологических и исторических данных о хунну касаются не антропологии, а их материальной, духовной культуры и социального устройства. Но культурные процессы ничего не говорят нам о генетических изменениях и не всегда идут параллельно с ними. В этом заключается одна из основных сложностей интерпретации археологического материала. Французские ученые первыми опубликовали генетические данные о рядовых хунну, живших на территории Северной Монголии. Сибирские исследователи использовали их в своей работе как сравнительный материал.
Руководитель межинститутского сектора молекулярной палеогенетики Института цитологии и генетики СО РАН и Института археологии и этнографии СО РАН Александр Пилипенко рассказал, что для исследований использовались фрагменты костей из археологических памятников Забайкалья.
Мы обнаружили относительное единообразие генетического состава - преобладание типичных для восточной части евразийских степей генетических компонентов, - сообщил ученый. - Сравнение митохондриальной ДНК забайкальских и монгольских хунну показало, что при похожей общей структуре их генофонды отличаются.
У забайкальских хунну, в отличие от монгольских, ученые не обнаружили компоненты западно-евразийского происхождения, а также выявили несколько восточно-евразийских вариантов митохондриальной ДНК, которых у монгольских не оказалось.
Локальная вариабельность генофонда хунну, как пояснил Александр Пилипенко, имеет свое историческое объяснение.
Ко времени, когда хунну появились в Забайкалье и Монголии (II в до н.э.), они уже представляли собой союз из многих племен - подчиненных, завоеванных и объединенных. Такая многокомпонентность объясняет генетические различия между отдельными группами хунну.
Отдельный интерес представляет вывод о слабом влиянии оседлого населения Китая, с которым хунну активно взаимодействовали, на генетический состав этих кочевников. Возможно, будущее изучение генофонда хуннской знати покажет другие результаты.
Один из инструментов современного палеогенетического исследования - сравнительный анализ полученных данных о древних племенах с материалами от современных людей. Ученые сравнили хунну с современным населением Центральной Азии и других регионов Евразии.
Несмотря на «этнический калейдоскоп» в степях Евразии в гунно-сарматское время и последующие периоды, (за две тысячи лет!) структура женского генофонда населения Забайкальских степей изменилась слабо, сохранив многие генетические черты хунну.
Это уникальное обстоятельство представляет большую ценность для всех специалистов, генетиков, археологов, историков и этнографов, изучающих хунну. Ведь на соседних территориях наблюдается совершенно противоположная генетическая картина: в Синьцзяне и, особенно, в Алтае-Саянском регионе, разные племена и народы стремительно сменяли друг друга на протяжении последних тысячелетий.
ХУННУ, сюнну, этнос. Сложился в сер. 1 тыс. до н. э. в степях Центр. Азии и Монголии, включив в свой состав различные по происхождению, языку и культуре кочевые племена, обитавшие к сев. и сев.-зап. от кит. гос-в периода Чжаньго (5-3 вв. до н. э.). Назв. хунну впервые появляется в документах не ранее 311 г. до н. э., хотя некоторые исследователи относят формирование Х. ко времени существования кит. династии Ся (ок. 16 в. до н. э.). Происхождение Х. при этом связывают с населением: 1) культуры плиточных могил (1 тыс. до н. э.); 2) культуры «ордоских бронз» (13 в. до н. э.); 3) культур скифо-сибирского типа (сер. и кон. 1 тыс. до н. э.). В языковом отношении их причисляют к древним тюркам, монголам, тибетцам, тунгусам, иранцам и кетам, что свидетельствует о неоднородности этнических групп, входивших в состав хуннского объединения уже в начальный период формирования этноса. На рубеже 3-2 вв. до н. э. Х. создали первую степную империю, к-рая объединила многие народы Центр. Азии, Монголии, Заб., Юж. Сиб. и Д. Вост. Первым вождем (шаньюем) Х. считается Тумань (? - 209 г. до н. э.), но подлинным создателем империи был его сын Модэ (кит. Маодунь). В своем войске он установил настолько жесткую дисциплину, что по его указанию воины беспрекословно расстреляли из луков его отца, освободив престол для Модэ. После этого Модэ разгромил кочевые племена дунху и начал войну с Китаем. Империя Хань была вынуждена признать равный статус степной державы, откупиться от набегов Х. богатыми подарками и заключить мир, основанный на родстве. Подлинного равенства в державе Модэ не было. Он поделил ее тер. на 3 части: центр, лев. (вост.) и прав. (зап.) крыло. Ими управляли ближайшие сподвижники Модэ и его родственники. Из 24 высших должностей 10 наследовались представителями «золотого» рода шаньюя (Люаньди); остальные 14 - представителями родов высшей аристократии (Хуянь, Лань, Сюйбу, Цюлинь).
Важное место в социальной иерархии принадлежало представителям служилой знати, дружине и вождям племен, входившим в хуннскую конфедерацию. Существовали различные должности ср. и низшего рангов. Внизу социальной пирамиды располагались пастухи-скотоводы, среди к-рых было немало зависимых людей. Письменные источники отмечают несомненную ориентацию хуннского общества на войну. Каждый мужчина рассматривался как потенциальный воин, а за уклонение от воинской обязанности виновнику полагалась смерть. На вооружении Х. были мечи, копья, луки со стрелами и палицы. Поверх стеганого халата воины нашивали защитные железные пластины - латы. В борьбе с противниками Х. могли выставить до 300 тыс. всадников, причем вся армия была построена по «десятичной» системе: делилась на 10, 100, 1000 и 10 000 чел., к-рые были связаны строгой иерархией и дисциплиной. Основная тактика Х. сводилась к маневренной войне и постоянному, изматывающему противника обстрелу из луков. Хуннскую армию поэтому можно рассматривать как одну из лучших в вост. регионе. На протяжении многих лет Х. являлись угрозой для земледельческих народов Китая и Ср. Азии.
К началу н. э. хуннская держава простиралась от предгорий Урала на зап. до Хинганских гор на вост.; от Ордоса на юге, до Заб. на сев. Она превратилась в подлинную кочевую империю, под властью к-рой находились многие народы Вост. и Центр. Азии. Но именно в этом заключалась и слабость империи, поскольку в среде хуннской знати все время шла борьба за престол, а внутри империи происходили выступления покоренных народов. В 60-38 до н. э. среди Х. разразилась гражданская война, к-рая завершилась распадом империи на 5 частей во главе шаньюями. Один из них, Хуханье, в 52 до н. э. стал подданным Китая, но в период смут в Ханьской империи отказался от вассальной зависимости. Хуннская империя была восстановлена, хотя и ненадолго. В 48 н. э. 8 старейшин юж. родов откочевали в Китай и признали себя его вассалами. Возникли юж. и сев. конфедерации Х. Сев. конфедерация, окруженная со всех сторон врагами и ослабленная раздорами, продержалась до 93 н. э., после чего была разгромлена объединенными силами юж. Х., китайцев и кочевых племен ухуань, сяньби и юэчжей. Часть сев. Х. после этого откочевала на зап., а часть вошла в состав племенного объединения сяньби, приняв их имя. Южная конфедерация пала в 216, однако существование юж. Х. не прекратилось. Они приняли активное участие в междоусобной борьбе внутри Китая и даже создали несколько недолговечных гос-в, последнее из к-рых прекратило существование в 420.
Во 2 в. до н. э. - 1 в. н. э. тер. Заб. также входила в состав хуннской империи. Сев. граница владений Х. в Заб. проходила примерно на широте расположения Читы, а вост. - на долготе Сретенска. Практически вся степная и лесостепная зона была охвачена хуннским влиянием; все племена платили им дань. В Заб. появились стационарные поселения Х. - укрепленные городища, служившие одновременно и в качестве торгово-ремесленных центров, и в качестве опорных военных баз - ставок наместников края. На р. Селенга таким поселением являлось Иволгинское городище, занимавшее площадь более 75 тыс. м 2 . Оно было окружено мощной системой оборонительных сооружений общей шириной 35-38 м. Четыре вала высотой до 2 м и 3 рва глубиной до 1,5 м составляли их основу. В городище обнаружено более 80 жилищ, большинство из к-рых сгорело во время нападения врагов. Известны также неукрепленные поселения и многочисленные погребения Х. Раскопки памятников свидетельствуют о заинтересованности Х. в продуктах ремесла и земледелия. Можно предполагать, однако, что в земледелии трудились не столько Х., сколько пленные из Китая и Ср. Азии. На поселениях были найдены чугунные сошники, железные серпы, песты, зернотерки и ямы для хранения зерна. Сами Х. прекрасно освоили металлургию железа и меди, умели изготавливать красивую глиняную посуду, знали ткачество. Хуннские мастера изготавливали шерстяные ткани, войлок и войлочные ковры, к-рые украшали нашивными «аппликациями», передававшими наряду с реальными животными (лошадь, бык, олень, лось, козел) и фантастические фигуры хищников. На месте производилась окраска изделий в черный, коричневый и красный цвета. Одежда Х. кроилась из шерстяной ткани и шкур животных и оторачивалась мехом. Зимой носили утепленный халат или кафтан и меховые ноговицы. Летом надевали простой халат и холщевые штаны. Халат и кафтан подпоясывали широким ремнем. Ноги обували в мягкие сапоги без каблуков, а на голову водружали остроконечную шапочку, типа малахая. Для одежды использовались также дорогие ткани иноземного пр-ва. Их носила в основном знать. Иноземные ткани, как и др. предметы роскоши, попадали к Х. в результате торговых обменов на продукты скотоводства или в качестве военной добычи.
Среди могильников Х. на тер. Зап. Заб. выделяются Иволгинский, Дэрестуйский, Суджинский и др. В Вост. Заб. известны в основном одиночные погребения Х. или небольшие могильные группы. Такие погребения исследованы в районе пгт Агинское, Дарасун, близ г. Шилка и в разных местах Поононья. В 1987 И.И. Кирилловым и Е.В. Ковычевым у г. Шилка на р. Кия вскрыт некрополь Х., состоявший из 10 кольцевидных курганов диаметром от 5 до 8,5 м (см. Кия ). В могильных ямах, достигавших глубины 3-6 м, обнаружены деревянные саркофаги, окруженные с боков каменными плитами, в к-рых покоились представители родоплеменной знати Х. В погребениях найдены предметы вооружения, конской сбруи, обломки бронзовых зеркал с кит. надписями, глиняная посуда, различные украшения, а также составные части наборных поясов в виде деревянных или железных пластин, орнаментированных резьбой и позолотой. Таким же богатым по составу инвентаря оказалось погребение у пгт Дарасун, в к-ром найден хорошо сохранившийся кожаный пояс, сплошь украшенный мелкими бронзовыми бляшками и широкими бронзовыми пластинами-пряжками с изображениями сценок борьбы драконов и тигров. Данное погребение также принадлежало представителю хуннской знати, а сюжеты подобного типа свидетельствовали о сохранении в хуннской среде древних традиций скифо-сибирского звериного стиля. Культура Х., их традиции и военная организация были заимствованы многими азиатскими кочевниками 1 - нач. 2 тыс. н. э.
Лит.: Руденко С. И. Культура хуннов и ноинулинские курганы. - М.; Л., 1962; Коновалов П. Б. Хунну в Заб.: Погребальные памятники. - Улан-Удэ, 1976; Давыдова А. В. Иволгинский археол. комплекс. - СПб., 1995. - Т. 1: Иволгинское городище; Т. 2: Иволгинский могильник; Крадин Н. Н. Империя Хунну. - 2-е изд., перераб. и доп. - М., 2002.
Наибольшего могущества гунны достигают при шаньюе (верховном правителе) Модэ, занявшего этот пост в 209 г. до н.э.
В гуннском государстве были собраны разноэтнические племена, прежде всего протомонгольские, частично прототунгусские и протоиранские. Согласно историческим свидетельствам, гунны создали мощное государство кочевников Центральной Азии, просуществовавшее три столетия.
В конце III в. до н.э. территорию Забайкалья заселяют гунны. Этноним «гунны» - русский вариант произношения подлинного названия народа хунну, или сюнну. Хунский период истории Забайкалья (с 209г. до н.э. по конец I в.) имел важнейшее значение и решил судьбу и специфику развития древних и средневековых монгольских и тюркских племен. Их воинственный и кочевой союз сложился на северных рубежах Китая в V-III вв. до н.э. Вопрос об этнической принадлежности хунну до сих пор не ясен. Скорее всего, это были прототюрки, точнее, общие до той поры предки тюрок и монголов, а также маньчжурские племена. Хунны изобрели стремя, изогнутую саблю, усовершенствованный длинный составной лук, круглую юрту. В археологических находках хуннская керамика выделяется своим разнообразием по сравнению с предшествующими культурами. Для них было характерно широкое применение и высокая техника обработки металла. Они оставили нам великолепные памятники искусства, так называемый «звериный стиль». Современные буряты, эвенки, якуты, хакасы, расселявшиеся вокруг Байкала, являются потомками древних хунну.
Под властью хунну оказалась огромная территория от Хингана до Тянь-Шаня и от Байкала до пустыни Гоби. Вся территория делилась на уделы, число которых достигало 24. Очень сложный, комплексный характер приобретает хозяйство хунну. Хотя скотоводство продолжало играть ведущую роль в их жизни, быт населения становится оседлым. Появляются целые поселения-городища. Большое развитие получают земледелие, обработка металла и ремесла.
Особое место в государстве занимало военное дело. На вооружении гуннов имелись сложный лук, имевший семь костяных накладок, свистящие стрелы, копье, меч и панцирь. Территория к югу от Байкала была периферией государства гуннов.
После распада государства Гунну в I в. кочевые племена Забайкалья были втянуты в борьбу за господство в степи. Сменяя друг друга, здесь жили разные племена, в том числе и племена курыкан, которые ассимилировались с появившимися впоследствии на этой территории с монголоязычными племенами и стали прародителями бурят. Для народов, населяющих территорию нынешней Бурятии, процесс смены одной формы хозяйства другой может быть установлен достаточно чётко благодаря долголетним и многочисленным раскопкам. Возникшее и развивавшееся скотоводство было в сильной степени связано с земледелием, в то время как в монгольских степях гуннское общество в качестве подсобного промысла знало не столько земледелие, сколько охоту.
Наш край - один из наиболее красивых регионов Восточной Сибири, поражающий удивительным разнообразием природы, органично сочетающей величие и мощь Байкала, бескрайние таежные пространства, полноводные реки и заснеженные вершины саянских горных хребтов.
Как было отмечено выше, с древнейших времен на территории современной Бурятии жили разные племена и народы. В каменном веке они занимались охотой и рыболовством. В эпоху бронзы появилась культура "плиточных могил", оставившая после себя древние памятники на могилах умерших, "оленные" камни среди степей и множество рисунков на скалах и пещерах. Люди, жившие в те далекие времена, умели обрабатывать медь и бронзу, делать прекрасные украшения и предметы обихода из золота и бронзы.
От многовекового господства этого конгломерата племен, создавших первое в Центральной Азии государственное объединение, осталось несколько городов-поселений и гигантских усыпальниц.
Господство гуннских племен, создавших первое в Центральной Азии государственное объединение (кочевая держава сложилась в 209 г. до н.э.), отражено в мифологических сказаниях и в памятниках искусства.
На северных рубежах своих владений хунну построили укрепленный форпост-Нижне-иволгинское городище. На юге Бурятии известно большое число захоронений. Одно из них найдено в районе Кяхты, в Ельмовой пади. Археологические памятники эпохи гуннов расположены на огромной территории Центральной Азии.
В Бурятии они сосредоточены в основном на юге. Среди всех памятников есть хорошо изученные и особо ценные для истории объекты.
Прежде всего, к ним относится памятник мирового значения - Иволгинское городище.
Многие века назад место слияния двух рек Уды и Селенги служило оживленной переправой на Великом Чайном пути. Пригород столицы Бурятии обладает уникальным археологическим комплексом - раскопками оборонительных сооружений Иволгинского гуннского городища. Этот комплекс входит в число важнейших археологических памятников хунну (гуннов) на территории Бурятии.
Это был крупный военный, административный, торгово-ремесленный, культурно-хозяйственный центр хуннской империи. Население древнего города составляло около трех тысяч человек. Здесь раскопаны 51 жилище и ремесленные мастерские.
Артефакты как на городище, так и в расположенном рядом могильнике датируются временем основания города -1 веком до нашей эры. Именно поэтому можно предположить, что на Гуннском городище, возможно, располагалась столица одного из хуннских вождей - шаньюев.
Город Улан-Удэ - столица Бурятии, расположен на той же территории, где и предполагаемая древняя столица гуннов. Это - редкость в мировой практике. Слияние Селенги и Уды, их обширные, плодородные долины издревле считались стратегически важной точкой, выгодной для оседлого проживания. Эта проторенная дорога на караванных путях никогда не пустовала. Благодаря археологическим раскопкам, у гуннов было выявлено комплексное хозяйство, где наряду со скотоводством значительное развитие получили ремесла и земледелие. Антропологический состав населения был также неоднороден и включал монголоидные, европеоидные и смешанные типы. Погребальная обрядность фиксирует социальную дифференциацию общества и сложный спектр отношений кочевников-скотоводов и оседлого населения (земледельцев, ремесленников).
Все они вместе составляли единую структуру государства гуннов, представляющего собой синтез кочевой и оседлой земледельческой культур. Данные последних исследований показывают, что в кочевых обществах Центральной Азии происходили более сложные социально-экономические процессы, чем считалось ранее. Это был один из древнейших опытов создания обширных империй с их как положительными, так и отрицательными последствиями.
ГЛАВА I. Наш край в древности
4. Железный век Забайкалья
Перемещение указанных племен на территорию Забайкалья, Монголии и Северной
Маньчжурии было связано с событиями, произошедшими в южных районах Центральной
Азии в самом конце III в. до н.э. По китайским источникам известно, как
отмечалось выше, что в это время здесь кочевали по соседству друг с другом три
большие группы племен: хунну, дунху и дун-и. Китайцы называли их общим именем: «ди»
(«северными варварами»). Этническая принадлежность их до конца не выяснена, но
есть основания полагать, что это были полиэтнические объединения, включавшие в
свой состав разные народы -предков монголов, тюрков и тунгусо-маньчжур. В
составе хунну преобладали, при этом, тюркоязычные племена; в составе дунху -
мон-голоязычные, а основную массу дун-и составляли предки тунгусо-маньчжур. Они
занимались кочевым скотоводством и постоянно тревожили границы китайских
государств Янь и Чжоу, которые вынуждены были начать против них строительство
оборонительной стены, законченной в конце III в. до н.э. циньским императором
Цинь Шихуаном.
Единства внутри «диских» племен однако не наблюдалось: они постоянно воевали
друг с другом. Наиболее сильными среди них были дунху, которым их соседи хунну,
в течение длительного времени платили дань. Однако в 209 г. до н.э. хунну
усилились, и их правитель (ша-ньюй) Маодунь, нанес дунху поражение. Часть дунху
после поражения осталась на прежних землях и подчинилась хунну. Другая часть
бежала на север и расселилась на территории Маньчжурии и юго-восточного
Забайкалья (по рекам Онону, Ингоде, Аргуни).
Северную группу дунху, бежавшую на территорию Юго-Восточного Забайкалья, в
первые века нашей эры китайские авторы стали обозначать под именем «сяньби», а
южную, осевшую на территории Маньчжурии, как «ухуань». В новых названиях
отразилась географическая ситуация: «племена, живущие у гор Сяньби и Ухуань».
Земли, расположенные к западу от сяньби и ухуань, были оккупированы хунну.
Северная граница их владений в Забайкалье проходила примерно на широте
расположения Читы, а восточная - на долготе Сретенска. Практически вся
лесостепная и степная зона была охвачена хуннским влиянием. Все племена, в том
числе потомки дунху - сяньби, платили им дань. В оккупированных областях
появились стационарные поселения хунну - укрепленные городища, служившие
одновременно и в качестве торгово-ремесленных центров, и в качестве опорных
военных баз - ставок наместников края.
На берегу реки Селенги, вблизи впадения в нее речки Иволги, археологами было
найдено древнее городище, названное Нижней-волгинским. Городище занимало площадь
более 75 тысяч квадратных метров. На его территории обнаружены остатки более
восьмидесяти жилищ. Оно было окружено мощной системой оборонительных сооружений
общей шириной в 26 метров: четыре вала высотой до двух метров и четыре рва
глубиной до полутора метров составляли их основу. Оборонительная система служила
защитой от внезапного налета вражеской конницы. Но ни рвы, ни валы не помогли
жителям городища. Люди погибли или бежали, бросив имущество. При раскопках
обнаружены обгоревшие бревна, части зданий. Городище, как выяснилось,
принадлежало хуннам. В истории его возникновения и гибели отразилась судьба
этого народа.
Раскопки таких городищ и погребений хунну свидетельствуют о том, что хунну были
не только скотоводами, но и ремесленниками и даже земледельцами. На поселениях
были найдены чугунные сошники, железные серпы, песты, зернотерки, ямы для
хранения зерна и, что самое важное, зерна проса. Этот скороспелый злак наиболее
приспособлен к природным условиям Забайкалья, и хунны умели его выращивать.
Одновременно с этим, они прекрасно освоили металлургию железа и меди, умели
изготавливать красивую глиняную посуду, знали ткачество. Хуннские мастера
изготавливали шерстяные ткани, войлок и войлочные ковры, которые украшали
нашивными «аппликациями», передававшими, наряду с реальными животными (лошадь,
бык, олень, лось, козел) и фантастические фигуры хищников. На месте
производилась и окраска изделий в черный, коричневый и красный цвета.
Одежда хунну кроилась из шерстяной ткани и шкур животных и оторачивалась мехом.
Зимой носили утепленный халат или кафтан и меховые ноговицы. Летом одевали
простой халат и холщевые штаны. Халат и кафтан подпоясывали широким ремнем. Ноги
обували в мягкие сапоги без каблуков, а на голову водружали остроконечную
шапочку типа «малахая». Для одежды также использовались дорогие ткани иноземного
производства. Их носила в основном знать. Иноземные ткани, как и другие предметы
роскоши, попадали к хунну или в результате торговых обменов на товары и продукты
скотоводческого хозяйства, или в качестве прямой военной добычи. В хуннском
обществе были сильны черты патриархально-родовых отношений. Оно подразделялось
на 24 рода, во главе которых стояли старейшины - «начальники поколений». Со
временем в результате развития хозяйства, торговли происходит разложение
родового строя. В хуннском обществе появляются рабы. Хунны обращали в рабство
пленных и население завоеванных областей. Иногда покупали рабов у соседей. Рабы
использовались в домашнем хозяйстве в качестве прислуги, работали пастухами,
ремесленниками, земледельцами.
Так у хунну происходил переход к классовому обществу и одновременно шел процесс
складывания государства.
Хуннское государство возникло в конце III в. до н.э., когда к власти пришел
шаньюй Маодунь, убивший в 209 г. до н.э. своего отца, а затем и брата. Маодунь
прежде всего укрепил свою армию, выделив в составе ее четыре конных корпуса по
масти коней: черная, белая, рыжая, серая. Он провел реформы по укреплению
государственного строя, создал административный аппарат в противовес совету
старейшин и после этого начал военных походы против соседей.
Хуннская армия была по тем временам одной из лучших в этом районе. Военному делу
хунны всегда уделяли большое внимание. Это был один из основных источников
богатства хуннской знати. На вооружении у хунну были мечи, копья, луки со
стрелами и палицы. Поверх стеганого халата хунну-воины нашивали защитные
железные пластины - латы. Тяжелого вооружения хунну, как правило, не имели,
поскольку основной ударной силой их была легкая кавалерия. Они были грозными
противниками земледельческих народов Китая и Средней Азии. «Кони сюннуских
всадников, вооруженных свистящими стрелами,- сообщали китайские летописи,-
поднимали пыль, появляясь в столичном округе, и только по прошествии многих лет
их удалось отогнать».
С успехом воевали хунну и против себе подобных. К началу нашей эры хуннская
держава простиралась от предгорий Урала - на западе, до Хинганских гор - на
востоке; от Ордоса - на юге, до Забайкалья -на севере. Она превратилась в
подлинную кочевую империю, под властью которой находились многие народы
Восточной и Центральной Азии. Но именно в этом заключалась и слабость ее,
поскольку в среде хуннской знати все время шла борьба за престол, а в самой
империи происходили выступления покоренных народов. В ходе борьбы за власть,
восемь хуннских вождей в 48 г. н.э. откочевали на юг и приняли вассальную
зависимость от Китая. Единая прежде империя разделилась на Южную и Северную
конфедерации. Южная конфедерация в союзе с китайцами нанесла ряд поражений
северным хунну. Активизировали также свои действия зависимые прежде от них
племена юэчжей и сяньби. К 93 г. н.э. Северная конфедерация перестала
существовать. Часть хунну после этого откочевала на запад, а часть вошла в
состав племенного объединения сяньби, приняв их имя. Состав сяньби с этого
времени значительно изменился, что нашло отражение в общем облике их культуры и
в языке.
В Восточном Забайкалье известны в основном погребения хунну. Они одиночны или
составляют небольшие могильные группы. Такие погребения были исследованы в
районе поселка Агинское, у станции Дарасун, близ города Шилки и в разных местах
Поононья. В 1987 г. И.И. Кирилловым и Е.В. Ковычевым у г. Шилки, на р. Кие, был
вскрыт некрополь из десяти кольцевидных курганов, диаметром от 5 до 8 м. В
могильных ямах, достигавших иногда глубины 6,5 м, были обнаружены деревянные
саркофаги, окруженные с боков каменными плитами, в которых покоились
представители родоплеменной знати хунну. В погребениях были найдены предметы
вооружения, конской сбруи, обломки бронзовых зеркал с китайскими надписями,
глиняная посуда, различные украшения, а также составные части наборных поясов в
виде деревянных или железных пластин, орнаментированных резьбой и позолотой.
Таким же богатым по составу инвентаря оказалось погребение у станции Дарасун, в
котором был найден хорошо сохранившийся кожаный пояс, сплошь украшенный мелкими
бронзовыми бляшками и широкими бронзовыми пластинами-пряжками с изображениями
сценок борьбы драконов и тигров. Данное погребение также принадлежало
представителю хуннской знати, а сюжеты подобного типа свидетельствовали о
сохранении в хуннской среде старых традиций скифо-сибирского звериного стиля.
Восточное Забайкалье, таким образом, входило в состав хуннской державы, но
основным населением его все время оставались сяньби, враждебно относившиеся к
хунну. После разгрома последних ведущая роль постепенно перешла к сяньби.
Началась эпоха сяньбийского ве-ликодержавия, которая продолжалась до середины
III в.
Сяньбийцы, возглавляемые ханом Таньшихуаем (141-181 гг.), завоевали практически
все территории, подвластные хунну в период их могущества. Набегам сяньби
подверглись также многие провинции Северного Китая. В результате возникла
огромная держава, которая держалась на силе оружия и личном авторитете самого
вождя. Историки отмечают, что как личность и как полководец, Таньшихуай был
более харизматичен и более талантлив, чем Маодунь, или даже Чингис-хан. Свою
карьеру он начал четырнадцатилетним мальчиком и за 4-5 лет достиг вершины
власти. В истории Центральной Азии это действительно уникальный случай. Но после
смерти Таньшихуая созданное им государство распалось, хотя отдельные племена
сяньби продолжали играть и в дальнейшем заметную роль в истории этого региона.
В Восточном Забайкалье поселения сяньби располагались в долинах рек Онона,
Аргуни, Шилки. Здесь находились владения одного из сяньбийских племен Тоба («косоплетов»),
отброшенных когда-то хунну «дальше всех на север». Наиболее крупные могильники
Тоба обнаружены археологами у сел Дурой и Зоргол, на Аргуни. Материалы
погребений свидетельствуют о том, что забайкальские сяньби находились под
сильным воздействием хуннской культуры. Но в то же время, многие элементы
культуры сяньби оригинальны и самобытны. Это касается, в частности, узкогорлых
берестяных туесков, украшенных аппликацией и многочисленными резными
рисунками-граффити. Перед исследователями предстала выразительная картина
кочевого мира - настоящее эпическое полотно, созданное руками древних
художников. Многочисленные сцены перекочевок, облавных охот, рисунки людей и
животных, различных по типу юрт, кибиток и жилых, сооружений, установленных на
платформы - таков неполный перечень этих изображений. На днище туеска,
найденного в погребении у села Зоргол, представлен план кочевого поселка-куреня
с высокой юртой в центре и группой жилищ, расположенных по кругу. Внутри круга
изображены животные, люди и даже шаман в ритуальном костюме.
Необычны по форме также сяньбийские погребения, которые отличаются от хуннских
небольшими каменными выкладками сверху и боковыми нишами («подбоями») внутри
могильных ям. Эти ниши обычно перекрыты наклонно поставленными жердями или
кусками бересты, украшенной рисунками. Очень много встречено в погребениях
предметов вооружения и конской сбруи, что свидетельствует о воинственности
сяньби и основном составе их армий. Даже китайские авторы с горечью
констатировали, что оружие у сяньби «более острое», а кони «более быстрые»,
нежели у хунну. В начале III в. основная масса сяньбийских племен, включая Тоба,
откочевала из Забайкалья. В Северном Китае тобасцы создали собственное
государство Тоба Вэй («Северная Вэй») (386-534 гг.), которое быстро пошло по
пути феодализации. Оставшиеся в Восточном Забайкалье племена оказались сначала
под властью центрально-азиатского каганата (государства) жужаней (402-555 гг.),
созданного различными группами многоязычных племен сяньби, а затем под властью
алтайских и орхоно-селенгинских тюрок (VI-IX вв.).
Отдельные группы тюрок начали проникать в Восточное Забайкалье сразу же после
ухода отсюда основной массы племен сяньби. К VII в. они освоили практически все
лесостепные и степные районы нашего края. Это подтверждается многочисленными
погребениями тюрок, обнаруженных в разных уголках Забайкалья. В Восточном
Забайкалье такие погребения объединены в Дарасунскую археологическую культуру.
Умершие в них лежат на левом или правом боку, с согнутыми в коленях ногами и
ориентированы головой на север и северо-восток. В вещевом комплексе присутствуют
предметы вооружения, быта, конской сбруи и украшения. Многие предметы имеют
аналогии в инвентаре тюркских памятников Южной Сибири, Монголии и Западного
Забайкалья. Особенно близкое сходство наблюдается между памятниками VII-VIII
вв., когда в степях Монголии образовался Второй Тюркский каганат (682-744 гг.).
Местные тюрки в этот период выступали уже в качестве самостоятельной
политической силы, с которой приходилось считаться правителям тюркского
каганата.
Среди тюркских племен Восточного Забайкалья источники называют прежде всего
байырку и токуз-татар («девять татар»), которым, очевидно, и принадлежат
памятники Дарасунской культуры. В борьбе с господствовавшими в степи династиями
эти племена нередко объединялись с другими, оставшимися здесь еще с сяньбийской
эпохи. В китайских летописях VI-IX вв. соседи байырку и токуз-татар упоминаются
под именем «шивэй». В надгробных эпитафиях тюрок они названы «отуз-татарами» («отуз»
- тридцать), в китайской транскрипции: «да-да», «дадань», «татань». Они были
предками тех самых татар, которые отравили отца Чингис-хана - Есугай-баатура и с
которыми ему пришлось впоследствии воевать самому. В этническом и языковом
отношении татарские племена, следовательно, не были едины. Но в этот период они
действовали совместно и были серьезными противниками сначала правителей Второго
Тюркского каганата, а затем и Уйгурского ханства (745-840 гг.). Такими же
свободолюбивыми оставались они и позже - вплоть до разгрома их Чингисханом.
Племена шивэй (отуз-татар) занимали значительную территорию в районе Верхнего
Амура и в бассейнах рек Онона, Ингоды, Шилки, Аргуни. С этими племенами
археологи связывают большую группу погребений, могильников и городищ. Памятники
их объединены в рамках Бурхотуйской культуры (IV-IX вв.). Эти памятники
позволяют судить о комплексном типе хозяйства шивэйских племен. Шивэйцы
занимались скотоводством, охотой, рыбной ловлей; им было известно земледелие,
гончарство и металлообработка. Ездили они в телегах, запряженных быками, а шкуры
животных использовали для изготовления одежды и лодок.
Центр «шивэйского мира» располагался в бассейне р. Шилки, где были найдены самые
крупные могильники (до 100 погребений и больше) и укрепленные поселения -
городища. Последние были обнесены валами и рвами и имели проходы в центральную
часть, где находились многочисленные жилища полуземляночного типа. По форме эти
городища и землянки напоминают аналогичные сооружения приамурских племен мохэ, с
которыми шивэйцы находились, видимо, в тесных контактах. Но в политическом
отношении они больше консолидировались с тюркоязычными байырку и токуз-татарами,
хотя в массе своей были монголоязычны.
Шивэйские курганы имеют куполообразную форму и сложены крупными блоками камня,
уложенного в несколько рядов. Умерших погребали на спине, в вытянутом положении,
головой на запад - соответственно лицом к восходу солнца, которое они почитали.
В изголовье им ставились глиняные горшки, в которые разливалась жидкая пища
(возможно кумыс, или кислое молоко).
Шивэйцы верили в загробную жизнь и раздельное существование человеческого тела и
души. Сам погребальный обряд был целиком основан на этой вере: с человеком
помещали все необходимые ему на «том свете» предметы, и родственники умершего
заботились о том, чтобы душа его беспрепятственно «поднималась» на небо. С этой
целью в каменных перекрытиях погребений оставляли специальные отверстия для
«выхода» души на поверхность, а рядом с отверстием разводили костер, который
выполнял «очистительные» функции. Широко почитали собаку как священное животное.
В погребальном обряде ей отводилась особая роль: «проводника» души умершего в
загробный мир. Вместе с собакой в этом обряде участвовала и лошадь, на которой
умерший «совершал» последнее путешествие в мир предков. Почтительное отношение к
собаке и лошади было характерно для многих монголоязычных племен, в том числе
сяньби и ухуань. Собака и лошадь были тотемными животными древних монголов, от
которых они вели свое происхождение. Не случайно, поэтому в составе могильников
бурхотуйской культуры встречаются специальные погребения собак вместе с конскими
удилами - яркое подтверждение описанному выше обычаю.
Магическая связь с «первопредком» нашла свое отражение и в культовом отношении к
писанным скалам, почитавшимся в качестве родовых или племенных святилищ,
связанных с духами местности. Во время религиозных обрядов этим духам приносили
жертвы, а на скалах рисовали магические знаки-рисунки, служившие оберегами от
сил зла и тьмы. В окрестностях с. Кондуй, Борзинского района, на одной из таких
скал были открыты изображения солнечных кругов, косых крестов, миндалевидных
пятен и У-образных фигур, относящихся к этому времени. В жертвеннике,
расположенном под «писаной» скалой Усть-Цорон, экспедиции А.И. Мазина удалось
найти также глиняный горшок с остатками краски - охры, которой эти рисунки были
сделаны.
Существование кыргызского каганата (840 г. - конец X в.) оставило в истории
Восточного Забайкалья незначительный след, хотя известно, что южные районы края
какое-то время контролировались кыргызами. В пределах Читинской области в
настоящее время известно только два погребения, которые можно отнести к кыргызам.
Это погребения с трупосожжением - обрядом, свойственным данному народу. Вместе с
умершим сжигались обычно и вещи, но в погребении у с. Ручейки, близ города Читы,
наряду с обгоревшими предметами, были найдены нетронутые огнем позолоченные
бляхи конской сбруи, украшенные сложным растительным и спиральным орнаментом, а
также серьги, бусы и два амулета в виде гипертрофированных масок лица человека.
Археологические источники, таким образом, свидетельствуют о том, что местные
племена были втянуты в общий круговорот событий, происходивших на территории
Центральной Азии и Южной Сибири в конце I тыс. до н.э. - I тыс. н.э. В течение
этого времени происходили значительные перемещения этнических групп, которые
коснулись и Восточного Забайкалья, но вместе с тем, шло формирование многих
элементов материальной и духовной культуры, свойственной населению этого региона
в последующий период.
Вконтакте
Гунны — это наша азиатская античность. Древний кочевой народ, с 220 года до н. э. по II век н. э. населявший степи к северу от Китая. Для защиты от их набегов Цинь Шихуаньди построил Великую китайскую стену. Хунну вели активные войны с китайской империей Хань, в ходе которых консолидировались в единую державу, подчинившую племена соседних кочевников. Позже в результате войн с Китаем и племенами сяньби, а также междоусобиц Хуннская держава распалась.
О хунну известно из древнекитайских источников и из археологических раскопок их памятников, первые из которых были проведены в конце XIX - начале XX века Ю. Д. Талько-Гринцевичем (суджинские могильники у города Кяхта), а затем наиболее значительные находки были сделаны в начале XX в. П. К. Козловым (ноин-улинские курганы в долине Селенги)
Аркадий Зарубин , CC BY 3.0История
Предки китайцев якобы вели непрекращающиеся войны с другими племенами, такими как жуны (жун) - «рыжеволосые дьяволы» и ди. Отмечено племя «хунь-юй», это племя жило в степях севернее жунов. Прахуннские племена ханьюнь и хуньюй обитали в степи, примыкавшей к южной окраине пустыни Гоби.
В XIII веке до н. э. хунну начали постепенно переселяться с южной окраины Гоби на северную. Л. Н. Гумилёв считал, что хунну самостоятельно освоили кочевое скотоводство и научились пересекать пустыни. Также есть версия, что хунну многое переняли у индоевропейцев и развили их навыки.
За 300 лет с момента переселения на север число хунну выросло и они напали на Чжоу в 822 году до н. э... Китайцы отбили набег, и о хунну не упоминалось в течение 500 лет. В это время в степях Восточной Монголии и Забайкалья сложилась культура плиточных могил, возможно, принадлежащая ранним хунну, скелеты в могилах относятся к палеосибирскому типу.
В китайской историографии хунну появляются не ранее V века до н. э., когда их набеги на оседлое население Северного Китая побудили китайцев начать строительство отдельных укреплений, которые впоследствии были объединены в Великую китайскую стену.
Угроза со стороны хунну усилилась в III веке, когда кочевники образовали мощный племенной союз во главе с правителем-шаньюем. Хуннская держава покрывала значительную часть Монголии и Южной Сибири, простираясь от Маньчжурии на востоке до Памира на западе.
Khiruge , CC BY-SA 4.0
Хунну были прекрасными всадниками, а их войско состояло из 300 тысяч конных лучников. Колесницам, которые составляли основу китайской армии, было сложно противостоять их набегам. Строительство Великой китайской стены было призвано обезопасить северные пределы Китая от хунну, но задача эта не была решена полностью. Китайские правители пытались склонить кочевников к китайскому образу жизни богатыми дарами и дипломатией, многие китайские принцессы были отданы в брак хуннским вождям.
Ок. 51 г до н. э. империя раскололась на две части: восточные хунну признали верховенство китайского императора, а западные хунну были вытеснены в Среднюю Азию.
В 93 г., коалиция Китая, сяньби, динлинов и чешисцев (жителей оазиса Турфан) разбили хуннов в битве при Их-Баяне (Ikh Bayan кит. трад. 稽落山之戰, упр. 稽落山之战, пиньинь: jìluòshān zhī zhàn , палл.: цзилошань чжи чжань ), а в 155 г. сяньбийский вождь Тяньшихуай разгромил хуннов, что привело к расколу хуннского этноса на четыре ветви, из которых одна слилась с победоносными сяньбийцами; другая - мигрировала в Китай, третья осталась в горных лесах и ущельях Тарбагатая и бассейна Черного Иртыша; четвёртая с боями отступила на запад и к 158 г. достигла Волги и нижнего Дона.
Об их прибытии сообщил античный географ Дионисий Периегет Согласно широко распространённому мнению, часть хунну дошла до Европы и, смешавшись по пути с тюркскими, восточно-сарматскими и угорскими племенами, дала начало новому народу, который в Европе известен под названием гунны.
В ходе отхода на запад четвертая часть так называемых малосильных хунну остаётся на территориях Семиречья и Западной Сибири с образованием государства Юэбань (160 - 490). Э. Паркер и тюрколог А. Дыбо считают, что «юэбань» - современное звучание, а «авар» - древнее звучание.
По мере ослабления ханьской державы её правители стали привлекать вождей хунну для охраны северных пределов Китая. Эти вооружённые формирования не раз поднимали оружие против самих китайцев. Их вмешательство во внутренние дела Китая стало особенно активным после падения империи Хань и наступления периода Троецарствия.
В 304 г. один из южно-хуннских военачальников, Лю Юань, провозгласил себя шаньюем всех хуннских федератов и императором государства Северная Хань. Право на это ему давало происхождение (по женской линии) от ханьских императоров Китая. В 329 г. династия Лю Юаня была свергнута другим хуннским военачальником Ши Лэ. В IV-V веках южные хунну основали на территории Северного Китая государства:
Вторжения разрозненных отрядов хунну в китайские пределы продолжались на протяжении IV в., однако после V в. их имя уже не упоминается в китайских источниках.
А. Н. Подушкина Interfase , CC BY-SA 3.0
Бесспорных доказательств существования хуннского письма не имеется, однако некоторые сообщения в китайских хрониках могут быть истолкованы как содержащие указания на него.
Хунну (монг. Хүннү, Хүн Гүрэн, кит. 匈奴 сюнну)
Гунны
Шаньюем (величайший) называли главного из 24 старейшин хунну. Первоначально шаньюя избирали на съезде старейшин, но Модэ основал династию шаньюев. Выборы шаньюя сохранились, как условная процедура при передачи власти новому шаньюю, который указывался в завещании предыдущего.
Род шаньюев назывался Си Люань-ди. У хунну было три знатнейших рода: Хуянь, Лянь, Сюйбу. По предположению Гумилёва род 藍 «лань» - «сине-зелёный» происходил от китайского принца Шун Вэя. Шаньюй брал жён только из этих родов. Важные должности в державе также передавались внутри этих фамилий, так, Сюйбу были судьями. Остальные роды имели своих старейшин, которые располагали собственными войсками.
В китайских хрониках упоминается наличие у хуннов сложной системы чинов. Высшие чины делились на «восточные» - старшие и «западные» - младшие. Высшие чиновники были все ближайшие родственники шаньюя:
Обычные чиновники назывались «гудухоу». Чины у родовой знати не зависели от шаньюя.
Хунну пользовались Обычным правом. Суд протекал в пределах 10 дней. За нападение или кражу полагалась смерть, были и иные наказания. Модэ предусмотрел смертную казнь за воинские преступления. Существовало патриархальное рабство, нет упоминаний о долговом рабстве и работорговле.
Сделанные Козловым в ноин-улинских курганах находки (в частности, ткани, ныне в Государственном Эрмитаже) в большинстве случаев происходят из Китая, Ирана либо Византии., что свидетельствует о размахе торгово-дипломатических связей народа хунну.
Каждый хунн был воином. Войско хуннов формировалось по родовому признаку. Всего в войске хунну было 24 военачальника, каждый из которых носил титул ваньци (темник) и командовал десятитысячным отрядом. Китайцы оценивали войско хунну в 300 000 всадников, главным образом конных лучников. Вполне возможно что эта цифра завышена, как и во многих исторических документах Китая. Хунну старались вести маневренную войну, изматывая противника и ведя дистанционный бой в рассыпном строю. Хунну успешно применяли охваты с флангов, ложные отступления и засады. Всё захваченное в бою становилось собственностью воинов. Средства дистанционного боя (луки и стрелы, являвшиеся их основным оружием) и снаряжение (колчаны) были типичными для «кочевников». В ближнем бою хунну сражались мечами и короткими копьями. Также использовались прямые однолезвийные палаши и кинжалы. Хуннские воины носили доспех из небольших железных пластин.
Хунну не платили налоги шаньюю до Лаошань-шаньюя. Шаньюй собирал дань с покорённых народов: дунху платили лошадьми и шкурами, оазисы Туркестана - продуктами земледелия, тангуты - железом, мехами платили северные племена. Китайцы иногда присылали ценные «подарки» - шёлк и предметы роскоши. Доходы от добычи и дань с покоренных народов не целиком попадали в казну шаньюя. Перешедший на сторону Хунну китайский евнух Юе научил приближенных Лаошань-шаньюя завести книги, чтобы по числу обложить податью народ, скот и имущество. Вследствие этого было принятие шаньюем титула «Рожденный небом и землею, поставленный солнцем и луною, хуннский Великий шаньюй». Власть шаньюев пользовалась непререкаемым авторитетом, однако недаром хунны уступили свою древнюю свободу. В хуннском обществе наступила эпоха изобилия и роскоши, но вместе с тем и упадка нравов.
Генетический анализ трёх скелетов, найденных в 2000-летнем захоронении представителей элиты хунну в Duurlig Nars в Северо-Восточной Монголии показал, что один мужчина оказался обладателем митохондриальной гаплогруппы U2e1 и Y-хромосомной гаплогруппы R1a1, второй мужчина был обладателем митохондриальной гаплогруппы D4 и Y-хромосомной гаплогруппы C3, женщина также оказалась обладательницей митохондриальной гаплогруппы D4.
У шести кочевников, выкопанных в Pengyang в Северном Китае были определены три митохондриальных гаплогруппы: C, D4 и M10, а все четыре мужчины оказались обладателями Y-хромосомной гаплогруппы Q-M242 (все Q1a1-M120).
