Часть первая

I. Три подарка д’Артаньяна-отца

В первый понедельник апреля месяца 1625 года местечко Мёнг было в таком смятении как Рошель во время осады его гугенотами. Многие граждане, при виде женщин, бегущих к Большой улице, и ребят, кричащих у порогов дверей, спешили надеть латы и, вооружась ружьями и бердышами, направлялись к гостинице Франк-Мёнье, перед которой теснилась шумная и любопытная толпа, возраставшая ежеминутно.

В те времена подобные панические испуги были часты, и редкий день проходил без того, чтобы тот или другой город не внес в свой архив какого-нибудь происшествия в этом роде: вельможи воевали между собой, король вел войну с кардиналом, Испанцы вели войну с королем. Кроме этих войн, производимых тайно или открыто, воры, нищие, гугеноты, волки и лакеи вели войну со всеми. Граждане вооружались всегда против воров, волков, лакеев, часто против вельмож и гугенотов, иногда против короля, но никогда против Испанцев.

При таком положении дел естественно, что в упомянутый понедельник апреля месяца 1625 года граждане, услышав шум и не видя ни красного ни желтого знамени, ни ливреи герцога Ришельё, бросились в ту сторону, где находилась гостиница Франк-Мёнье.

Прибыв туда, каждый мог узнать причину этого волнения.

За четверть часа перед тем, через заставу Божанси, въехал в Мёнг молодой человек на буланой лошадке. Опишем наружность его лошадки. Представьте себе дон-Кихота, 18-ти лет от роду, не вооруженного, без кольчуги и без лат, в шерстяном камзоле, которого синий цвет принял неопределенный оттенок зеленоватого с голубым. Лицо длинное и смуглое, с выдавшимися скулами, – признак коварства; челюстные мускулы, чрезвычайно развитые, – несомненная примета Гасконца даже без берета, а на нашем молодом человеке был берет, украшенный пером; глаза большие и умные; нос кривой, но тонкий и красивый; рост слишком большой для юноши и слишком малый для взрослого человека; непривычный глаз принял бы его за путешествующего сына Фермера, если бы не длинная шпага, привешенная на кожаной перевязи, ударявшая своего владетеля по икрам, когда он шел пешком, и по щетинистой шерсти его лошади, когда он ехал.

Лошадь этого молодого человека была так замечательна, что обратила на себя общее внимание: это была беарнская лошадка, 12 или 14 лет от роду, желтой шерсти, без хвоста и с подсединами на ногах; на ходу она опускала голову ниже колен, отчего употребление подбрюшного ремня оказывалось бесполезным; но она все-таки делала по восьми миль в день.

К несчастию странный цвет шерсти ее и не красивая походка до того скрывали хорошие ее качества, что в те времена, когда все были знатоками в лошадях, появление ее в Мёнге произвело неприятное впечатление, отразившееся и на всаднике.

Это впечатление было тем тягостнее для д’Артаньяна (так звали нового дон-Кихота), что он и сам понимал это, хотя и был хорошим ездоком; но подобная лошадь делала его смешным, о чем он глубоко вздохнул, принимая этот подарок от отца. Он знал, что подобное животное стоило не менее 20 ливров; при том слова, сопровождавшие подарок, были неоценимы: «Сын мой», сказал гасконский дворянин тем чистым простонародным беарнским наречием, от которого никогда не мог отвыкнуть Генрих IV, – «сын мой, эта лошадь родилась в доме отца твоего, тринадцать лет тому назад, и находилась в нем в продолжение всего этого времени, – это одно должно заставить тебя полюбить её. Не продавай её никогда, дай ей умереть спокойно в старости; и если ты будешь с нею в походе, то береги её как старого слугу. При дворе, продолжал д’Артаньян-отец, – если ты когда-нибудь удостоишься быть там, – честь, на которую, впрочем, дает тебе право твое древнее дворянство, – поддерживай с достоинством свое дворянское имя, так как оно поддерживалось предками нашими в продолжение более пяти сот лет. Не переноси ничего ни от кого кроме кардинала и короля. Помни, что в настоящее время дворянин прокладывает себе дорогу только храбростью. Трусливый часто сам от себя теряет случай, который представляет ему счастье. Ты молод и должен быть храбр по двум причинам: во-первых, потому что ты Гасконец, во-вторых, потому что ты мой сын. Не бойся опасностей и ищи приключений. Я научил тебя владеть шпагой; нога твоя крепка как железо, рука как сталь, дерись при каждом случае; дерись тем больше, потому что дуэли запрещены, из чего следует, что нужна двойная храбрость для драки. Я могу дать тебе, сын мой, только 15 экю, лошадь мою и советы, которые ты выслушал. Мать прибавит к этому рецепт полученного ею от одной цыганки бальзама, заключающего в себе чудное свойство исцелять всякую рану кроме сердечных. Извлекай пользу изо всего и живи счастливо и долго. Мне остается прибавить еще одно: представить тебе в пример не меня, – потому что я никогда не был при Дворе и участвовал только в войне за религию волонтером, – но де-Тревиля, бывшего некогда моим соседом: он, будучи еще ребенком, имел честь играть с королем Людовиком XIII, да хранит его Бог! Иногда их игры принимали вид сражений, и в этих сражениях король не всегда брал верх. Поражения, которые он претерпевал, пробудили в нем уважение и дружбу к де-Тревилю. В последствии де-Тревиль сражался с другими во время первого своего путешествия в Париж пять раз, со смерти покойного короля до совершеннолетия молодого, не считая войн и осад, семь раз, и со времени этого совершеннолетия доныне, может быть, сто раз, несмотря на указы, предписания и аресты, он, капитан мушкетеров, то есть начальник легиона цезарей, которым очень дорожит король и которого страшится кардинал, а как известно не много таких вещей, которых он боится. Кроме того, де-Тревиль получает десять тысяч экю в год; следовательно, живет как вельможа. Он начал так же, как и ты; явись к нему с этим письмом и подражай ему во всем, чтобы достигнуть того чего он достиг».

После чего д’Артаньян-отец надел на сына собственную шпагу, нежно поцеловал его в обе щеки и дал ему свое благословение.

Выйдя из отцовской комнаты, молодой человек пошел к матери, ожидавшей его с знаменитым рецептом, которому, судя по полученным от отца советам, предстояло довольно частое употребление. Здесь прощанья были продолжительнее и нежнее нежели с отцом, не потому чтобы д’Артаньян не любил сына, единственного потомка своего, но д’Артаньян был мужчина и считал недостойным мужчины предаваться движению сердца, между тем как г-жа д’Артаньян была женщина и притом мать.

Она плакала обильными слезами, и скажем в похвалу д’Артаньяна сына, что при всех его усилиях оставаться твердым, как следовало бы будущему мушкетеру, натура одержала верх, – он не мог удержаться от слез.

В тот же самый день молодой человек пустился в путь, снабженный тремя отцовскими подарками, которые состояли, как мы сказали уже, из пятнадцати экю, лошади и письма к де-Тревилю; разумеется, советы были даны не в счет.

С таким напутствием д’Артаньян стал морально и физически верным снимком с героя Сервантеса, с которым мы так удачно его сравнили, когда по обязанности историка должны были начертить его портрет. Дон-Кихот принимал ветряные мельницы за великанов, и баранов за войска; д’Артаньян принимал каждую улыбку за оскорбление и каждый взгляд за вызов. От этого произошло, что кулаки его были постоянно сжаты от Тарб до Мёнга, и что в том и другом местечке он по десяти раз в день клал руку на эфес шпаги; впрочем ни кулак, ни шпага ни разу не были употреблены в дело. Не потому чтобы вид несчастной желтой лошадки не возбуждал улыбок на лицах проходящих; но как над лошадкой бренчала длинная шпага, а над этою шпагой сверкала пара свирепых глаз, то проходящие сдерживали свою веселость, или, если веселость брала верх над благоразумием, то старались смеяться, по крайней мере, только одною стороной лица как античные маски. Итак, д’Артаньян оставался величественным, и раздражительность его не была задета до несчастного города Мёнга.

Но там, когда он слезал с лошади у ворот Франк-Мёнье и никто не вышел принять от него лошадь, д’Артаньян заметил у полуоткрытого окна нижнего этажа дворянина, большого роста и надменного вида, хотя с лицом слегка нахмуренным, разговаривающего с двумя особами, которые, казалось, слушали его с уважением. Д’Артаньян, по привычке, полагал, что предметом разговора был он и начал прислушиваться. На этот раз он ошибся только вполовину: речь шла не о нем, а о его лошади. Казалось, что дворянин вычислял своим слушателям все ее качества и, как рассказчик, внушал слушателям уважение; они смеялись ежеминутно. Но достаточно было полуулыбки, что бы пробудить раздражительность молодого человека; понятно, какое впечатление произвела на него эта шумная веселость.

Д’Артаньян гордым взглядом начал рассматривать наружность дерзкого насмешника. Это был человек лет 40 или 45, с черными, проницательными глазами, бледный, с резко обрисованным носом и красиво подстриженными черными усами; на нем был камзол и панталоны фиолетового цвета, которые хотя были новы, но казались измятыми, как будто находились долгое время в чемодане.

Д’Артаньян сделал все эти замечания с быстротою самого сметливого наблюдателя, и, вероятно, с инстинктивным предчувствием, что этот незнакомец будет иметь большое влияние на его будущность.

Но как в то самое время, когда д’Артаньян рассматривал дворянина в фиолетовом камзоле, этот последний сделал одно из самых ученых и глубокомысленных замечаний о достоинстве его беарнской лошади, то оба слушателя его разразились смехом, и даже он сам, против обыкновения, слегка улыбнулся. При этом д’Артаньян не сомневался уже, что он был оскорблен. Убежденный в обиде, он надвинул берет на глаза и, подражая придворным манерам, которые он подметил в Гасконии у путешествующих вельмож, подошел, положив одну руку на эфес шпаги, другую на бедро. К несчастию, по мере того как он приближался, гнев все больше и больше ослеплял его, и вместо полной достоинства и надменной речи, приготовленной им для вызова, он сказал только грубую личность, сопровождая её бешеным движением.

– Эй, что вы прячетесь за ставнем, воскликнул он. – Скажите-ка мне, чему вы смеетесь, и будем смеяться вместе.

Дворянин медленно перевел глаза с лошади на всадника, как будто сразу не понял, что эти странные упреки относились к нему; когда же не оставалось в том никакого сомнения, то брови его слегка нахмурились, и, после довольно долгого молчания, он с неописанною иронией и наглостью отвечал д’Артаньяну.

– Я не с вами говорю, милостивый государь.

– Но я говорю с вами, воскликнул молодой человек, раздраженный до крайности этою смесью наглости и хорошего тона, приличия и презрения.

Незнакомец еще раз взглянул на него с легкою улыбкой, отошел от окна, медленно вышел из гостиницы и встал в двух шагах от д’Артаньяна, против его лошади.

Его спокойная осанка и насмешливый вид удвоили веселость оставшихся у окна его собеседников. Д’Артаньян, увидев его подле себя, вынул свою шпагу на один фут из ножен.

– Эта лошадь буланая, или, лучше сказать, она была такою в молодости, продолжал незнакомец, обращаясь к слушателям своим, бывшим у окна, и не замечая, по-видимому, раздражения д’Артаньяна, – этот цвет известен в ботанике, но до сих пор редко встречается между лошадьми.

– Кто не смеет смеяться над всадником, тот смеется над лошадью, сказал неистово подражатель де-Тревиля.

– Я смеюсь не часто, возразил незнакомец, – вы можете судить о том по выражению моего лица; но я желаю удержать за собою право смеяться когда мне угодно.

– А я, сказал д’Артаньян, – не хочу, чтобы смеялись, когда мне это не нравится.

– В самом деле? продолжал незнакомец очень спокойно. – Это совершенно справедливо. И повернувшись на пятках, он намеревался возвратиться в гостиницу, через большие ворота, у которых д’Артаньян видел оседланную лошадь.

Но характер д’Артаньяна быль не таков, чтоб он мог отпустить человека, дерзко осмеявшего его. Он совсем вынул шпагу из ножен и пустился вслед за ним с криком:

– Воротитесь, воротись же господин насмешник, а то я убью вас сзади.

– Меня убить! сказал незнакомец, поворачиваясь на пятках и смотря на молодого человека с удивлением и презрением. – Что с вами, любезный, вы с ума сошли!

Едва успел он договорить, как д’Артаньян направил в него такой удар острием шпаги, что вероятно его шутка была бы последнею, если б он не успел быстро отскочить назад. Незнакомец, видя тогда, что дело идет не на шутку, вынул шпагу, поклонился своему противнику и важно встал в оборонительное положение. Но в то же время двое его служителей, в сопровождении хозяина гостиницы, напали на д’Артаньяна с палками, лопатами и щипцами. Это произвело быстрый и совершенный переворот в борьбе.

Между тем как д’Артаньян обернулся назад, чтоб отразить град ударов, противник его спокойно вложил свою шпагу и с обыкновенным своим бесстрастием из действующего лица стал зрителем, ворча однако ж про себя.

– Черт возьми Гасконцев! Посадите его на его оранжевую лошадь, и пусть убирается!

– Но прежде убью тебя, трус! кричал д’Артаньян, отражая, сколько мог, сыпавшиеся на него удары, и не отступая ни на шаг от трех своих неприятелей.

– Еще хвастается! бормотал дворянин. – Эти Гасконцы неисправимы. Продолжайте же, если он того непременно хочет. Когда устанет, скажет – довольно.

Но незнакомец не знал, с какого рода упрямцем имел дело: д’Артаньян был не такой человек, чтобы стал просить пощады. Бой продолжался еще несколько секунд; наконец д’Артаньян, изнуренный, выпустил из руки шпагу, переломленную на двое ударом палки. В то же время другим ударом в лоб сбило его с ног окровавленного и почти без чувств.

В эту самую минуту со всех сторон сбежались на место зрелища. Хозяин, опасаясь неприятностей, унес раненого, с помощью своих служителей, в кухню, где ему подана была помощь.

Что же касается до дворянина, то он возвратился на свое прежнее место у окна и смотрел с нетерпением на толпу, присутствие которой, казалось, было ему неприятно.

– Ну, каково здоровье этого бешеного? сказал он, оборачиваясь при шуме отворившейся двери, и обращаясь к хозяину, который пришел осведомиться о его здоровье.

– Ваше превосходительство не ранены? спросил хозяин.

– Нет, совершенно невредим, любезный хозяин. Я вас спрашиваю, в каком состоянии молодой человек?

– Ему лучше, отвечал хозяин, – он в обмороке.

– В самом деле? сказал дворянин.

– Но до обморока, он, собрав последние силы, звал вас и вызывал на бой.

– Этот забавник должен быть сам черт, сказал незнакомец.

– О нет, ваше превосходительство, он не похож на черта, сказал хозяин с презрительною гримасой: – во время обморока мы обыскали его; у него в свертке только одна рубашка, а в кошелке только 12 экю, и, несмотря на то, лишаясь чувств, он сказал, что если б это случилось в Париже, то вам пришлось бы раскаяться сейчас же, между тем как здесь раскаетесь, но только позже.

– В таком случае, это должно быть какой-нибудь переодетый принц крови, хладнокровно сказал незнакомец.

– Я вам говорю это, сударь, для того чтобы вы были осторожны, сказал хозяин.

– Он не назвал никого по имени в гневе своем?

– О да, он ударял по карману и говорил: увидим, что скажет об этом оскорбленный покровитель мой де-Тревиль.

– Де-Тревиль? сказал незнакомец, делаясь внимательнее. – Он ударял по карману, говоря о де-Тревиле? Послушайте, хозяин, пока этот молодой человек был в обмороке, вы наверно осмотрели и карман его. Что в нем было?

– Письмо, адресованное на имя де-Тревиля, капитана мушкетеров.

– В самом деле?

– Точно так, ваше превосходительство.

Хозяин, не одаренный большою прозорливостью, не заметил какое выражение слова его придали лицу незнакомца, который отошел от окна и нахмурил брови с беспокойством.

– Черт возьми, бормотал он сквозь зубы, – неужели де-Тревиль прислал мне этого Гасконца. Он очень молод. Но удар шпаги, от кого бы он ни был, все-таки удар, а ребенка меньше опасаются нежели кого-нибудь другого; иногда достаточно самого слабого препятствия чтобы помешать важному предприятию.

И незнакомец углубился на несколько минут в размышления.

– Послушайте, хозяин, избавьте меня от этого сумасшедшего: по совести, я не могу убить его, а между тем, прибавил он с выражением холодной угрозы, – он мне мешает. Где он?

В комнате жены моей, в первом этаже, его перевязывают.

– Одежда его и мешок при нем? Он не снимал камзола?

– Напротив, все эти вещи в кухне. Но так как этот сумасшедший вас беспокоит…

– Без сомнения. Он делает в вашей гостинице скандал, а это не может нравиться порядочным людям. Ступайте наверх, сведите счет мой и предупредите моего человека.

– Как! господин уже уезжает?

– Разумеется, когда я уже приказал оседлать мою лошадь. Разве мое приказание не исполнено?

– О да, ваше превосходительство, может быть вы видели, лошадь ваша у больших ворот приготовлена к отъезду.

– Хорошо, так сделайте то, что я вам сказал.

– «Гм… подумал хозяин, неужели он боится этого мальчика».

Но повелительный взгляд незнакомца остановил его. Он низко поклонился и вышел.

– Не надо чтобы этот забавник увидел миледи, продолжал незнакомец: – она скоро должна приехать, и то она уже опоздала. Лучше поехать ей на встречу. Если б я мог узнать содержание этого письма к де-Тревилю!

И незнакомец, бормоча про себя, отправился на кухню. Между тем хозяин, не сомневаясь, что присутствие молодого человека мешало незнакомцу оставаться в гостинице, возвратился в комнату жены и нашел д’Артаньяна уже пришедшим в чувство.

Стараясь внушить ему, что может наделать ему неприятностей за ссору с вельможей, – по мнению хозяина, незнакомец был непременно вельможа, – он уговорил его, несмотря на слабость, встать и продолжать путь. Д’Артаньян, едва пришедший в чувство, без камзола, с перевязанною головой, встал и, понуждаемый хозяином, начал спускаться вниз. Но, придя в кухню, он прежде всего увидел своего противника, спокойно разговаривавшего у подножки тяжелой кареты, запряженной двумя большими нормандскими лошадьми.

Его собеседница, голова которой видна была через рамку дверец кареты, была женщина лет двадцати или двадцати двух.

Мы уже говорили о способности д’Артаньяна быстро схватывать наружность: он с первого взгляда заметил, что женщина была молода и красива. Красота ее поразила его тем более, что это была красота такого рода, который неизвестен в южных странах, где до тех пор жил д’Артаньян. Женщина эта была бледная блондинка, с длинными вьющимися волосами, падавшими на плечи, с большими голубыми, томными глазами, розовыми губами и белыми, как мрамор, руками. Она вела с незнакомцем очень оживленный разговор.

– Следовательно, кардинал приказывает мне… говорила дама.

– Возвратиться немедленно в Англию и предупредить его, если бы герцог выехал из Лондона.

– А какие же еще другие поручения? спросила прекрасная путешественница.

– Они заключаются в этой коробке, которую вы откроете не прежде как на другом берегу Ла-Манша.

– Очень хорошо. А вы что будете делать?

– Я возвращаюсь в Париж.

– И оставите без наказания этого наглого мальчика? спросила дама.

Незнакомец хотел отвечать, но в ту минуту, когда он открыл рот, д’Артаньян, слышавший их разговор, появился в дверях.

– Этот наглый мальчик наказывает других, вскричал он, – и в этот раз надеюсь, что тот, которого ему следует наказать, не ускользнет от него.

– Не ускользнет? возразил незнакомец, нахмурив брови.

– Нет, я полагаю, что вы не осмелитесь бежать в присутствии женщины.

– Подумайте, сказала миледи, видя что дворянин заносил руку на шпагу, – подумайте, что малейшее промедление может все испортить.

– Вы правы, сказал дворянин: – поезжайте же и я еду.

И, поклонившись даме, он вскочил на лошадь; между тем как кучер кареты изо всей силы хлестал лошадей. Оба собеседника поехали в галоп, в противоположные стороны.

– А деньги? кричал хозяин, которого уважение к путешественнику превратилось в глубокое презрение, когда он увидел, что тот уезжает, не расплатившись.

– Заплати, закричал путешественник на скаку своему лакею, который, бросив к ногам хозяина две или три серебряные монеты, поехал вслед за господином.

– Трус! негодяй! ложный дворянин! кричал д’Артаньян, бросаясь за лакеем.

Но раненый был еще слишком слаб, чтобы вынести подобное потрясение. Едва он сделал десять шагов, как почувствовал звон в ушах; в глазах его потемнело, и он упал среди улицы, все еще крича:

– Трус! трус! трус!

– Он в самом деле трус, бормотал хозяин, подойдя к д’Артаньяну и пробуя этою лестью помириться с бедным мальчиком.

– Да, большой трус, сказал д’Артаньян. – Но она, как она прекрасна!

– Кто она? спросил хозяин.

– Миледи, шептал д’Артаньян, и вторично лишился чувств.

– Все равно, сказал хозяин: – я теряю двух, но мне остается этот, которого наверно удастся задержать, по крайней мере, на несколько дней. Все-таки я выиграю одиннадцать экю.

Нам известно уже, что сумма, бывшая в кошельке д’Артаньяна, состояла ровно из одиннадцати экю.

Хозяин рассчитывал на одиннадцать дней болезни, по одному экю в день; но он рассчитывал, не зная своего путешественника. На другой день д’Артаньян встал в пять часов утра, сам спустился в кухню, спросил, кроме некоторых других снадобий, список которых до нас не дошел; вина, масла, розмарину, и по рецепту матери составил бальзам, намазал им многочисленные раны свои, сам возобновлял перевязи и не хотел никакого доктора.

Благодаря, без сомнения, силе цыганского бальзама и, может быть, недопущению доктора, д’Артаньян был к вечеру на ногах и на другой день почти здоров.

Но когда он хотел расплатиться за розмарин, масло и вино, – единственный расход его, потому что он соблюдал самую строгую диету, – и за корм своей желтой лошадки, которая, напротив, по словам содержателя гостиницы, съела втрое больше нежели можно было предполагать по росту ее, д’Артаньян нашел в кармане только измятый бархатный кошелек и в нем 11 экю, письмо же к де-Тревилю исчезло.

Молодой человек очень терпеливо начал искать письма, выворачивая по двадцати раз карманы, роясь в своем мешке и в кошельке; когда же убедился, что письма не было, то он в третий раз впал в припадок бешенства, который едва не заставил его снова прибегнуть к употреблению ароматического масла и вина, потому что когда он начал горячиться и угрожал переломать все в заведении, если не найдут его письма, то хозяин вооружился охотничьим ножом, жена его метлой, а служители теми же самыми палками, которые служили накануне.

К несчастию, одно обстоятельство помешало приведению в исполнение угроз молодого человека, именно то что шпага его была переломлена надвое, во время первой борьбы, о чем он совершенно забыл. Поэтому, когда д’Артаньян хотел обнажить шпагу, то оказалось, что он был вооружен одним обломком ее, в восемь или десять дюймов длиною, который был заботливо вложен в ножны хозяином гостиницы. Остальную же часть клинка он искусно свернул, чтобы сделать из нее шпиговальную иглу.

Это, вероятно, не остановило бы запальчивого молодого человека, если бы хозяин не рассудил, что требование путешественника было совершенно справедливо.

– В самом деле, сказал он, опуская нож, – где же это письмо?

– Да, где письмо? Кричал д’Артаньян. – Я вас предупреждаю, что это письмо к де-Тревилю, оно должно быть найдено; если же оно не найдется, он заставит найти его.

Эта угроза окончательно испугала хозяина. После короля и кардинала имя де-Тревиля было чаще всех повторяемо военными и даже гражданами. Правда, был еще друг кардинала, отец Иосиф, но ужас, внушаемый седым монахом, как называли его, был так велик, что о нем никогда не говорили вслух. Поэтому, бросив нож, хозяин велел положить оружие жене и с испугом и начал отыскивать потерянное письмо.

– Разве в этом письме было что-нибудь драгоценное? спросил хозяин после бесполезных поисков.

– Разумеется, сказал Гасконец, рассчитывавший этим письмом проложить себе дорогу ко двору: – в нем заключалось мое счастье.

– Испанские фонды? спросил тревожно хозяин.

– Фонды собственного казначейства его величества, отвечал д’Артаньян.

– Черт возьми! сказал хозяин в отчаянии.

– Но все равно, продолжал д’Артаньян с национальною самоуверенностью: – деньги ничего не значат, это письмо составляло для меня все. Я охотнее согласился бы потерять тысячу пистолей чем это письмо.

Он не больше рисковал бы, если бы сказал двадцать тысяч; но какая-то юношеская скромность удержала его.

Луч света озарил вдруг разум хозяина, который посылал себя к черту, не находя ничего.

– Письмо не потеряно, сказал он.

– А! сказал д’Артаньян.

– Нет, его у вас взяли.

– Его взяли, а кто?

– Вчерашний дворянин. Он ходил в кухню, где лежал ваш камзол, и был там один. Я держу пари что он украл письмо.

– Вы так думаете? отвечал д’Артаньян, не совсем веря этому; он знал, что письмо было важно только лично для него, и не находил причины, которая могла побудить к похищению его, никто из слуг и присутствовавших путешественников ничего не выиграл бы приобретением его.

– Так вы говорите, сказал д’Артаньян, – что вы подозреваете этого дерзкого дворянина?

– Я уверен в этом, продолжал хозяин: – когда я сказал ему, что вам покровительствует де-Тревиль, и что у вас есть даже письмо к этому знаменитому дворянину, это, казалось, очень, обеспокоило его; он спросил меня, где это письмо, и немедленно спустился в кухню, где был ваш камзол.

– В таком случае, он вор, отвечал д’Артаньян: – я пожалуюсь де-Тревилю, а де-Тревиль королю. Потом он важно вынул из кармана три экю, отдал их хозяину, провожавшему его со шляпою в руке до ворот, сел на свою желтую лошадь, и, без всяких приключений, доехал до ворот Св. Антония в Париже, где продал лошадь за три экю. Эта цена была еще довольно значительна, судя по тому как д’Артаньян надсадил свою лошадь при последнем переходе. Барышник, купивший ее за вышеупомянутые девять ливров, сказал молодому человеку, что только оригинальный цвет лошади побудил его дать эту непомерную цену.

Итак, д’Артаньян вошел в Париж пешком, с узлом под мышкой, и ходил до тех пор, пока нашел комнату, сообразную по цене с его скудными средствами. Эта комната была на чердаке, в улице Могильщиков, недалеко от Люксембурга.

Д’Артаньян немедленно отдал задаток и поселился в новой своей квартире; остаток дня он употребил на обшивку камзола и панталон позументом, споротым его матерью с почти нового камзола д’Артаньянова отца и данным ему тайком. Потом он пошел в железный ряд, чтобы заказать клинок к шпаге; оттуда отправился в Лувр, спросил там у первого встретившегося мушкетера, где находился отель де-Тревиля и, узнав что он был по соседству нанимаемой им комнаты, в улице Старой Голубятни, счел это обстоятельство хорошим предвестием.

После всего этого, довольный своим поведением в Мёнге, без упреков совести в прошедшем, доверчивый в настоящем и с надеждою на будущее, он лег и уснул богатырским сном.

Спокойным сном провинциала проспал он до девяти часов, встал и отправился к знаменитому де-Тревилю, третьему лицу в королевстве, по мнению отца его.

По одноименной трилогии Александра Дюма и адаптациям

Трилогия «Три мушкетёра» - Дюма

Les Trois Mousquetaires, The Three Musketeers

Цикл книг; 1844-1847

В цикл входят книги

Лучший пост

Сегодня день защитника отечества и я достану с пыльной полки свой ватный патриотический фотоальбом.
Вот так я выглядел осенью 1988 года, перед призывом в стройные ряды Советской Армии

Нас, призывников, пригласили в военкомат и провели инструктаж, как надо являться на пункт призыва. В частности, надо быть коротко, но не на лысо стриженным. Тем, кто придет лысым, как бильярдный шар, грозили подводным флотом и трехгодичной службой. В итоге, воодушевленные полученными инструкциями мы, друзья, собрались и подстригали друг друга, экономя на парикмахерской. А освободившиеся таким образом финансовые средства истратили на пиво.


Вот что вышло и итоге. Кстати, за моей спиной можно наблюдать сконструированный мной выключатель освещения. У него дизайнерская зеленая подстветка, посредством цельнотянутого с завода индикатора и двойное включение одной лампы - в полный накал и в полсилы, посредством диода Д226 и сглаживающего конденсатора.

А это уже в армии, больше года отслужил. Я посередине, слева и справа - армейские коллеги. Один из Сибири, другой с Западной Украины.

Как видите, не чужд я был и культуре - в увольнении как-то раз даже ходил в Октябрьский КЗ. Вот только совсем не помню, на что. Снимок сделан на цветную слайд-пленку, по тем временам - охрененная роскошь.

Склонность держаться подальше от начальства и поближе к месту приготовления пищи, а лучше - возглавлять этот процесс, появилась у меня еще в те годы. В данном случае мы тайком на паяльной лампе со специальной насадкой варим украденную в соседней части курицу. Украл ее украинец, лучше него никто бы не смог это сделать - у него была большая практика в деревне по сворачиванию голов курицам. Рецептура и готовка - уже была за мной. Как сейчас помню, это было что-то вроде чахохбили.

Еще я побывал за годы службы в Борисполе и Фергане, но фоток отсканированных у меня на компе нет.

Всех мужчин и женщин, носивших и носящих погоны во славу нашей Родины - с праздником Защитника Отечества, ура!

#это_было_так_давно_что_и_вспомнить_не_грешно #поздравь_фанфикс

Доклад 6 класс.

Александр Дюма, известный французский писатель XIX ве­ка, автор читаемых миллионами людей разных стран мира ро­манов «Королева Марго», «Графиня Монсоро». «Граф Монте­кристо» и других приключенческих романов, прославился прежде всего романом «Три мушкетера» и двумя романами- продолжениями. В популярнейшую трилогию А. Дюма входят три романа: «Три мушкетера», первая часть трилогии, романы «Двадцать лет спустя» и «Виконт де Бражелон, или Десять лег спустя».

В этих романах писатель изображает жизнь Франции в XVII в., в период царствования Людовика XIII, семейную жизнь, интриги, дуэли, народные восстания. В этих романах действуют реальные исторические лица - Людовик XIII, кар­динал Ришелье, кардинал Мазарини, королева Анна Австрий­ская, английский герцог Бекингэм и другие. Романы «насы­щены драматизмом и вместе с тем романтизмом; в них проявилось могучее воображение, виртуозное мастерство рас­сказчика», Александра Дюма (М. Трескунов).

В центре сюжета всех трех романов бесстрашные коро­левские мушкетеры - Атос, Арамис и Портос и вместе с ни­ми молодой Д"Артаньян и их славные деяния; на этом и построена интрига. Писатель противопоставляет холодному высокомерию, коварству, бездушию вельмож - великодушие и доблесть своих героев, «причем, - как пишет критик М. Трескунов, - Дюма придал им столь живой облик, что и поныне во Франции их чтут как замечательных деятелей про­шедших времен: Д"Артаньяну воздвигнут памятник в Оше, дорожные указатели в Гаскони напоминают о том, что знаме­нитые мушкетеры жили когда-то в этом краю». Мушке­теры Атос, Портос и Арамис, вошедший в их братство Д"Артаньян- это предприимчивые, находчивые, смелые, не­утомимые в достижении цели, которая никогда не бывает низ­кой, бесчестной. В них, по верному замечанию исследователя, ощущается дух того славного, героического века, в котором подрастал Д"Артаньян, когда жили активные, деятельные лю­ди; в них воплощена и память об огце писателя, боевом за­служенном генерале Дюма, чья карьера началась с того, что он один взял в плен 13 австрийцев и за полтора года дослу­жился от унтер-офицера до командующего армией.

Уже в первом романе - «Три мушкетера» - проявились ха­рактерные для всей трилогии черты: занимательнейшая фабула, умение Дюма создавать захватывающие читателя ситуации, стремительное движение действия, богатое содержание, большое количество действующих лиц.

Основным источником для романа А. Дюма послужила напе­чатанная в Голландии в 1701 году книга Куртиля де Сандра «Мемуары господина Д"Артаньяна, капитан-лейтенанта первой роты королевских мушкетеров, содержащие множество часгных и секретных вещей, которые произошли в царствование Людо­вика Великого».

Имена трех мушкетеров, о которых Дюма прочитал в кни­ге де Сандра, вызвали у него некоторое недоумение, он думал, что это псевдонимы, за которыми скрываются хорошо извест­ные люди.

Однако, как говорят исследователи, эти люди гга самом деле существовали.

Так, известно, что Атос родился во Франции, в провинции Беарн, был превосходным фехтовальщиком, умер после одной дуэли, его тело нашли возле излюбленного места дуэлянтов.

Портос носил имя Тсаака де Порто. Он происходил из знатно­го французского рода, известного и в XIX веке, и на самом деле служил в отряде королевских мушкетеров.

Арамис (настоящее имя - Арамиц) некоторое время жил в долине Баритон и гоже служил в отряде мушкетеров.

Из «Мемуаров» де Сандра А. Дюма, как пишет М. Треску­нов, «почерггнул многочисленные подробности нравов XVII ве­ка, взял имена своих героев, эпизод путешествия Д"Артаньяна в Париж, интригу с миледи, похищение рекомендательного пись­ма к Тревилю, дуэль в Пре-о-Клерк, образы гвардейцев кардина­ла, вступление Д"Артаньяна в полк Дезэссара».

Другим источником для написания трилогии послужила кни­га Редерера «Политические и любовные интриги французского двора». Отсюда Дюма взял историю с алмазами, посланными Анной Австрийской герцогу Бекингэму.

На основе этих источников талант писателя, его богатейшее воображение позволили создать ставшую популярной во всем мире трилогию о трех мушкетерах, произведения очень своеоб­разные и по содержанию, и по художественной форме.

А. Дюма придавал большое значение занимательности сюже­та, драматической напряженности повествования. Он, как отме­чают исследователи, возрождает традицию приключенческого романа ХУН-ХУШ веков. В XIX веке он не видит деятельных, смелых, активных героев, поэтому обращается к историческому прошлому.

Наиболее популярным из всей серии является роман «Три мушкетера». «Роман этот, - пишет М. Трескунов, - характери­зуется стремительностью и бурно развивающейся интригой, оптимистическим показом жизни как непрерывной деятельно­сти, напряженной драматической композицией, легким и про­стым языком». Композиция романа «Три мушкетера», так же, как и остальных, определяется литературной формой произве­дения, его жанром; это роман-фельетон, который начал появ­ляться в те годы, когда пишет А. Дюма. Жанр фельетонного романа требовал от автора, во-первых, завершенности каждой главы и, во-вторых, их органической связи в развитии сюжета всего произведения. Дюма гак писал каждую главу, чтобы ее финал служил завязкой эпизода, который раскрывается в сле­дующей главе. В романе множество приключений, увлекатель­ных событий, описаний заговоров, поединков, дуэлей, сложных интриг - все это держит читателя в постоянном напряжении, это и послужило причиной такой невероятной популярности романов А. Дюма.

Очень привлекательны главные герои - мушкетеры; они от­важны, предприимчивы и бескорыстны, по-рыцарски благород­ны, они всегда вместе, в каких бы трудных ситуациях ни ока­зывались. Их лозунг: «Один за всех и все за одного» и сейчас является символом настоящей и преданной дружбы.

По первому роману из трилогии А. Дюма в 1979 году рос­сийский режиссер Г.Э. Юнгвальд-Хилькевич снял культовый фильм «Д"Артаньян и три мушкетера». Д"Артаньяна в этом фильме сыграл известный артист М. Боярский, песни из филь­ма исполняла тогда, кажется, вся страна. Д"Артаньян стал сим­волом Отваги, Преданности, Находчивости, Независимости н Благородства.

Вторая часть трилогии - «Двадцать лег спустя» (1845) - это гоже «(авантюрный исторический роман с увлекательной, стремительно развивающейся интригой. Притом он значи­тельно историчнее первой части трилогии» (VI. Трескунов).

В этой части трилогии писатель значительно больше опи­сывает реальные исторические события: Фронда во Франции (Фронда - борьба крупной феодальной аристократии в союзе с буржуазией и народом против устанавливающейся абсолют­ной монархии); гражданская война в Англии. И здесь кроме вымышленных героев мы видим много исторических лиц: анг­лийский король Карл 1, кардинал Мазарини, французская коро­лева Анна Австрийская, Кромвель и другие.

А. Дюма значительно усиливает тему бла-городства своих главных героев: Атоса, Портоса, Арамиса и Д"Артаньяна. Он подчеркивает в них прежде всего их мужество и человечност ь. Именно эти черты их характеров обеспечивают им победу над Кромвелем, Мазарини и Анной Австрийской.

Этот роман не только приключенческий, но и психологиче­ский. Писатель раскрывает внутренний мир своих героев, то, что движет их пос тупками.

Финал романа - благополучен: приключения и подвиги че­тырех великодушных, смелых и беззаветно преданных дру1 другу героев заканчиваются здесь благополучно.

А вот последняя часть трилогии - «Виконт дс Бражелон, или Десять лет спустя» (1845-1848) очень сильно отличается от двух предыдущих.

В последней части трилогии А. Дюма описывает события XVII века, когда молодой французский король Людовик XIV, за­нявший престол после отца, Людовика Х111, - абсолютный мо­нарх, перед которым все трепещут. Людовик XIV проводит аг­рессивную политику, в 70-е годы XVII века он начинает войну 264 против Голландии, целью которой является завоевание чужих земель и укрепление своего положения в Нвропе. Его политика оказывается губительной для героев романа Дюма. Неудача по­стигает сына Атоса - виконта де Бражелона, умирает сам Атос, умирает и Нортос, достигший многих почестей. В конце романа погибает и Д"Артаньян - в захватнической борьбе, развязанной Людовиком XIV, погибает, за несколько минут до гибели полу­чивший звание маршала Франции.

Психологически точно раскрывает А. Дюма внутренний мир короля, жестокого и холодного, но внешне привлекательного и обаятельного. Сатирически писатель показывает и подчиненных Людовика, лицемерных и пресмыкающихся перед королем. В таких условиях героев романа, честных, бескорыстных и благо­родных, неминуемо ждала гибель.

Все это сказалось на тональности романа. В отличие от пер­вых двух частей трилогии он лишен оптимистических нот. Судь­бы героев трилогии приходят к печальному концу.

Так заканчивается рассказ А. Дюма о бескорыстной дружбе, любви, славных приключениях мушкетеров - Атоса, Портоса, Арамиса и Д"Артаньяна.

(48 стр.)
Книга адаптирована для смартфонов и планшетов!

Текст книги:

Во Франции жили три маленьких мальчика - Микки, Дональд и Гуфи. Они мечтали о поединках на шпагах, верховой езде и приключениях. Друзья стремились вырасти смелыми, отважными и сильными, потому что больше всего на свете они хотели стать мушкетёрами.
Но прежде чем стать героями, им предстояло на практике понять, что означает известный девиз мушкетёров:
«Один за всех, и все за одного!».
Шли годы. Микки, Дональд и Гуфи оставались лучшими друзьями, но их мечта стать мушкетёрами всё ещё не осуществилась. Чтобы хоть немного приблизиться к ней, они устроились уборщиками при штабе мушкетёров.
Как-то утром из водопровода в их комнате начала капать вода. Дональд попытался подтянуть гайку, но в этот момент в трубе что-то загремело, перепугав его до смерти. Бедняга свалился с лестницы, но, падая, вырвал трубу целиком. Вода хлынула в комнату. А капитан мушкетёров Пит, мывшийся наверху, с недоумением глядел на переставший работать душ.
Борясь с трубой и льющейся во все стороны водой, троица не заметила, как в комнату вошёл Пит. И тут Гуфи случайно окатил водой разъярённого капитана.
-Мы хотим стать настоящими мушкетёрами и учимся командной работе, - попытался оправдаться Микки.
-Ха! - безжалостно рассмеялся капитан Пит.
- Вы кое-что упустили.
Он указал на Дональда:
-Во-первых, он - трус!
Затем он повернулся к Гуфи:
- Во-вторых, ты - болван! Что же до тебя, - сказал он Микки, - то ты слишком мал.
Он ни за что не произвел бы троих друзей в мушкетёры.
Капитан Пит вынашивал подлый план: он хотел захватить власть в стране и стать королём Франции. В этом коварном деле ему помогали преданная лейтенант Кларабелль и нанятые им братья Гавс. Бесчестный Пит собирался похитить принцессу Минни и подменить её младшим братом Гавс.
А тот должен был объявить, что Пит достоин стать новым королём!
- Любит - не любит, плюнет - поцелует, - вздыхала принцесса Минни, отрывая один за одним лепестки ромашки.
Придворная дама по имени Дейзи только покачала головой:
- Хочешь любви - купи собаку!
Ты думаешь, что идеальный мужчина когда-нибудь войдёт в эту дверь?
А даже если бы и так, откуда тебе знать, что это он?
- Ах, поверь, Дейзи. Я узнаю его с первого взгляда!
Погрузившись в мечты о своем идеальном мужчине, принцесса Минни села на ступеньки, ведущие в розовый сад. Замечтавшись, она не заметила нависшей опасности. Братья Гавс собирались сбросить на неё огромный железный сейф.
- Время пить чай! - позвала Дейзи принцессу в тот момент, когда сейф летел вниз. Услышав приглашение, Минни поднялась и сделала шаг вперёд. А за её спиной уже рухнул тяжеленный сейф
- Я сказал «украсть», а не «упасть», идиоты! - возмущался капитан Пит после того, как Кларабелль рассказала ему о неудаче братьев Гавс.
- У меня есть план, и план этот - похитить принцессу, а не убивать её, бестолочи!
- Брось этих клоунов в яму, - приказал он Кларабелль.
- Только не в яму! - взмолились братья Гавс.
Но сердце Кларабелль не знало пощады.
Минуту спустя зазвонил телефон. Кларабелль взяла трубку, и её лицо сразу же изменилось.
Заикаясь, она выдавила из себя:
- О, принцесса Минни!
- МНЕ НУЖНЫ ТЕЛОХРАНИТЕЛИ! — потребовала принцесса Минни.
- Телохранители?! - наигранно удивился капитан Пит.
Он понимал, что телохранители могут сломать его коварный план. Но принцесса Минни настаивала:
-Мне нужны мушкетёры-телохранители!
И нужны ПРЯМО СЕЙЧАС!
Загнанный в тупик капитан Пит вспомнил о трёх незадачливых уборщиках.
-Принцесса, вам очень повезло! У меня есть подходящие люди для вас, - довольно улыбнулся он.
Микки старался подбодрить своих расстроенных друзей:
-Я уверен, мы сможем стать мушкетёрами!
В этот момент в их комнату неожиданно вошёл капитан Пит.
-Мои поздравления! Вы прошли испытание!
Вы, ребята, самые настоящие мушкетёры!
Микки, Дональд и Гуфи с удивлением поглядели друг на друга. Затем они бросились прыгать от радости, а Микки радостно выкрикнул девиз мушкетёров:
-Один за всех!
-И все за одного! - торжественно ответил Гуфи.
- Ваше Королевское Величество, позвольте представить Вам тех, кто обеспечит Ваш покой и безопасность. Это Ваши мушкетёры! - пробасил с наигранным уважением капитан Пит.
Но Минни не слушала его. Ей так понравился Микки, что она не могла оторвать от него глаз. То же самое чувствовал и молодой мушкетёр.
- Нож! - закричал вдруг Гуфи. Он увидел Дейзи, которая собиралась нарезать немного сыра. Три мушкетёра немедленно схватили её.
Перепуганная Минни закричала:
- Освободите её немедленно! Это моя придворная дама!
Мушкетёры очень расстроились из-за своей ужасной ошибки. А капитан Пит только посмеивался, направляясь в своё тайное логово. Он был уверен, что три новоиспечённых мушкетёра не смогут защитить принцессу от его злых помыслов.
- Правда, здорово быть мушкетёром?! - восхищённо говорил Микки Дональду, пока карета принцессы неспешно катилась по просёлочной дороге.
- Не то слово! - ответил ему Дональд.
Мушкетёры сопровождали принцессу Минни и Дейзи обратно во дворец. Заболтавшись, они не заметили братьев Гавс, притаившихся на дереве у дороги.
-Разбойники! - закричал Микки, когда братья Гавс спрыгнули на карету. Перепуганный Дональд тут же нырнул внутрь к Минни и Дейзи, но они выпихнули его обратно.
-Иди и дерись, трус! - скомандовала Минни, но Дональд был слишком напуган. Он просто спрыгнул с кареты.
Гуфи схватился с братьями Гавс.
Он вытащил из ножен свою шпагу и дрался, как мог. Но в одиночку у него не было никаких шансов. Вслед за Дональдом он улетел в грязь на обочину. На пути трёх разбойников встал отважный Микки.
- К бою! - крикнул он. Но в доли секунды его форму изрезали на полоски, а его самого скинули с кареты.
-Принцесса! - крикнул Микки, видя, что карета исчезает из виду.
-Бесполезно… - вздохнул Дональд.
- Мы не должны сдаваться! Капитан Пит верит в нас! - крикнул Микки.
- Ты думаешь? - спросил Гуфи.
- Конечно! Он же произвёл нас в мушкетёры, так? Мы должны спасти принцессу или отдать за неё свои жизни.
Микки, Дональд и Гуфи отыскали королевскую карету у старой заброшенной башни.
- Тяни! - крикнул Микки Дональду, и они вместе попытались открыть тяжёлую дверь башни.
- Дайте-ка мне попробовать, - сказал Гуфи и решительно направился ко входу.
- Нет, Гуфи, подожди, - попытался остановить его Микки.
Они с Дональдом поняли, что дверь нужно было толкать, а не тянуть. Но было поздно, Гуфи уже ворвался внутрь.
Быстрее молнии Гуфи взлетел вверх по лестнице.
Он взял такой разбег, что просто не мог остановиться. По пути он опрокинул несколько старых доспехов, которые с жутким грохотом обрушились в реку, протекавшую внизу. Добравшись до вершины башни, Гуфи наткнулся на братьев Гавс.
Сперва Гуфи хотел было затормозить, но затем ему в голову пришла неплохая идея. Врезавшись в братьев Гавс на полной скорости, Гуфи вытолкнул их в окно.
И этим он спас принцессу Минни и Дейзи. Они были ошеломлены внезапным появлением спасителя. Похоже, что три мушкетёра и вправду становились героями.
Во дворце всё было спокойно. Но капитан Пит и его приспешники уже готовили новый удар.
Охраняя спальню принцессы, Гуфи услышал скрип открывающейся двери и увидел на стене большую тень. Испуганный мушкетёр скоро успокоился,так как понял, что это…
… была тень Микки.
- Мушкетёр Гуфи, мне нужна твоя помощь! - услышал Гуфи голос Микки.
Он показался ему немного странным, но как настоящий мушкетёр Гуфи не мог бросить друга в беде и побежал по дворцу. Вскоре выяснилось, что это Кларабелль хитростью вынудила его оставить свой пост.
- Держитесь, негодяи! - Дональд вытащил шпагу, встретившись с братьями Гавс. Впервые в жизни он попытался быть храбрым, но братья только расхохотались. Как только они достали своё оружие, вся храбрость Дональда сразу же улетучилась.
И он мгновенно спрятался в старых доспехах. Когда братья проходили мимо, Дональд услышал, как они говорили о плане капитана Пита.
Так он узнал о похищении принцессы и о том, что Пит хочет убить мушкетёров.
- Здесь творится что-то странное, - сказал себе Микки, обнаружив, что его друзья оставили свой пост. Обойдя дворец, он нашёл Дональда, спрятавшегося в доспехах и дрожащего от страха. Дональд рассказал Микки о коварном плане капитана Пита.
- Но он же произвёл нас в мушкетёры?! - с недоумением пробормотал Микки.
- Он обманул нас, Микки, обманул!
- Врал он или нет, но пока на нас форма мушкетёров. Мы не должны бежать от опасности! - решительно сказал Микки.
- Правильно! Тогда без формы, каждый сам за себя! - ответил Дональд, срывая с себя мушкетёрское облачение.
- Мне очень жаль, - сказал он своему другу и выбежал из дворца.
Оставшись один, Микки побрёл по коридору.
Вдруг перед ним появился капитан Пит.
- Надо же! Никак один из моих героических мушкетёров?! - хрипло расхохотался он.
Слова Пита привели Микки в ярость. С него было достаточно. Он сказал громко и смело:
- Капитан Пит, властью, данной мне званием мушкетёра, я арестовываю вас.
Но капитан Пит рассмеялся ему в лицо и одним ударом отправил Микки в нокаут.
Затем капитан Пит отнёс Микки в тюрьму Монт-Сен-Мишель и приковал его к стене в тёмной и сырой камере.
- Что ж, Микки, похоже, это конец, - усмехнулся довольный капитан Пит.
- Мои друзья спасут меня! - ответил Микки, ни на миг не усомнившись в верности своих мушкетёров.
- Ну да, конечно! Селезень бросил тебя, не так ли?
А Гуфи вот-вот пойдёт ко дну!
Слова капитана Пита заставили Микки замолчать.
Услышав шум прилива, Пит засмеялся. Через трубу в стене начала подниматься вода в камере. Скоро она заполнит всё пространство. Если Микки не удастся выбраться, он - покойник.
- Что ж, время прилива. Мне пора, - сказал Пит.
Этим вечером он собирался пойти в Оперный театр и не мог ждать.
- Ну, вот и всё, красавчик, пора прощаться!
Кларабелль честно пыталась исполнить свой долг лейтенанта, служащего при капитане Пите. Но Гуфи тайно влюбился в неё. И на протяжении всего этого времени не только пел серенады, но даже пытался танцевать с ней танго. Когда ушёл Пит, покорённая мушкетёром Кларабелль ничего не могла с собой по делать и освободила Гуфи от цепей. И тут… перила моста обрушились в воду.
- Твой друг Микки в большой беде. Он находится в Монт-Сен-Мишель, - успела крикнуть Кларабелль, пока они с Гуфи летели вниз. Затем они приземлились прямо на проплывавшую под ними лодку Дональда. БАХ! Лодка разлетелась пополам и стала тонуть.
- Мы должны спасти нашего друга, - сказал Гуфи Дональду, пока они плыли к берегу.
- Нет! - трусливо ответил Дональд. - Пит убьёт нас!
- А как же тогда наш девиз: «Один за всех, и все за одного»? Ты что, забыл? - взревел Гуфи.
А в Монт-Сен-Мишель Микки изо всех сил пытался освободиться от цепей, но они не поддавались.
Его надежды таяли по мере того, как поднималась вода. Когда она почти дошла до носа Микки, в камеру ворвался Гуфи и принялся тянуть цепь. С ним был и Дональд. Он нашёл в себе силы, чтобы прийти на помощь своему другу. Все вместе мушкетёры смогли разорвать цепь и выбраться из затопленной камеры.
- Вы вернулись, - устало улыбнулся Микки.
- Конечно, вернулись, - ответил Дональд.
- Мы бы никогда тебя не бросили. Мы же друзья! - добавил Гуфи.
- А теперь мы должны спасти принцессу, - решительно сказал Дональд.
- Ребята, а вы уверены, что мы должны это делать? - заколебался Микки.
- Мы же не настоящие мушкетёры.
Но Гуфи кивнул:
- Конечно, Дональд труслив, я далеко не гений, а ты не вышел ростом. Но если мы будем держаться вместе, нам всё по плечу!
- Ты прав, друг! Нам нужно спасти принцессу! - согласился Микки, и они вместе отправились в Оперный театр.
- Где мои телохранители? - спросила принцесса Минни, приехав в оперу.
- Сегодня я буду вашим телохранителем, - сказал капитан Пит, высунувшись из-за длинной портьеры. Он схватил принцессу и Дейзи. Затем засунул их в большой мешок и бросил его братьям Гавс.
- Вы знаете, что надо делать, - сказал он и удалился в свою ложу. Пит и представить не мог, что Микки, Дональд и Гуфи появятся здесь и преградят братьям Гавс дорогу.
Самый маленький из братьев, переодевшись принцессой, вышел на сцену и объявил, что Пит должен стать новым королём.
Но прежде чем кто-то успел что-либо сказать, все услышали шум драки. На сцену выскочили два брата Гавс, преследуемые Микки, Дональдом и Гуфи. Шпаги звенели, со свистом рассекая воздух. Против братьев дрались все три мушкетёра.
Со своего места капитану Питу было хорошо видно, как разворачиваются события. Он заметил, что принцесса вот-вот выберется из мешка, и поспешил остановить её. Но на сцене его поджидал Микки, который уже освободил принцессу и Дейзи.
- Что ж, Микки, всё кончено! Ты остался один! - расхохотался капитан Пит, прижимая Микки к краю сцены. Но тут вернулись друзья Микки, которые разделались с братьями Гавс. Они поспешили ему на помощь. Втроём они легко одолели капитана и помешали его коварному плану завладеть троном.
На следующий день на дворцовой площади состоялась торжественная церемония посвящения Микки, Дональда и Гуфи в мушкетёры. Взяв в руки шпагу, Минни велела им преклонить колени и торжественно сказала:
- В благодарность за спасение Франции я возвожу Микки, Дональда и Гуфи в чин королевских мушкетёров.
Трое друзей не верили в происходящее. Их мечта наконец-то осуществилась! Они справились со своими недостатками и превратились в отважных, умных и сильных мушкетёров. Преисполненные радости, они вскочили на ноги и громко прокричали: «Один за всех, и все за одного!».

Несомненно - это одна из самых романтичных и популярнейших книг, издаваемых в эпоху СССР. И трудно представить себе мальчишку 1960/80-х, который бы её не читал взахлёб. Вот только приходится сказать, что реальные времена (около 1625 года), когда произошла эта «романтическая история», - романтизированы Дюма, что называется, по полной программе... Что и вполне понятно: ведь Дюма писал «Три мушкетёра» как ярко выраженное «коммерческое издание романа с продолжением», которое изначально публиковались по главам в газете «Le Siècle». Да и гонорар для Дюма в газете был по договору построчный - даже, если в строке было лишь одно слово «Да!». А «читающая публика» жаждала вовсе не сухого исторического повествования, а именно «романтизьму» - и Дюма стремился оправдать все ожидания!

Поэтому, через более чем 200 лет после осады мятежной крепости Ла-Рошель (да и «источник вдохновения» Дюма - «Воспоминания господина д’Артаньяна, капитан-лейтенанта первой роты королевских мушкетёров», книга сочинённая Гасьеном де Куртиль де Сандра - тоже была написана более чем через 50 лет после этого события) - Дюма мог позволить себе «для пользы дела» невозбранно и вволю приукрасить быт Лувра и всего Парижа тех времён. Хотя я, честно говоря, вообще сильно сомневаюсь, что Дюма отчётливо себе этот быт представлял. Так что от «исторической Франции 20-х годов XVII века» роман (и я не говорю уже о поголовно всех его экранизациях) столь же далёк от истины, как произведения авторов соц.реализма о «ужасах царизма» от реальной истории.

Описанное Дюма внутри-политическое противостояние тоже мало соответствует исторической правде... Людовику XIII и Анне Австрийской в 1625 году было по 24 года, а Ришелье 40 лет - поэтому (в т.ч. и благодаря Дюма) жив и поныне стереотип о «диктатуре» Ришелье и слабовольном короле. Но как раз Ришелье был ярым сторонником сильной королевской власти, а Людовик искоренял заговоры, направленные против Ришелье со стороны принцев (в том числе своего брата, Гастона Орлеанского), королевы-матери, высшего дворянства и постоянно поддерживал своего министра, действовавшего на благо короля и Франции. Кстати, в социологических опросах парижане чаще всего называют «Великими французами» - Жанну Д"Арк, де Голля и Ришелье, а лишь потом Наполеона, считая его «всё-таки корсиканцем».

Ну а что касается реального быта примерно 1625 года, то наименьшим злом того времени были дохлые мухи в вине: кстати, недаром мушкетёты и у Дюма, и в фильмах - пьют бутылочное вино, а не бочковое в розлив. Канализация в Париже тех времён была общей длиной всего-то чуть более 20 км. и для содержимого «ночных ваз» в середине каждой «большой» улицы законодательно предусматривалась сточная канава. Что (особенно ещё и при обилии всадников и карет) вовсе не украшало улицы, которые (не верьте фильмам) отнюдь далеко не все блистали брусчаткой. Ну а что же касается помещений Лувра - так большая их часть «в целях гигиены» застилалась... слоем соломы, которую меняли лишь раз в неделю, а роскошество королевского дворца (которое мы при чтении романа подсознательно представляем опять же благодаря фильмам) появилось лишь где-то 50-тью годами спустя, уже при Людовике XIV. Да и то, после того как Людовик XIV «Король-солнце» перенёс королевскую резиденцию из Лувра в Версаль.

Так что уж извините, если я кому-то исторической правдой жизни вдребезги разбил некие романтические иллюзии...

Оценка: 9

В чём прелесть Дюма: он очень редко идеализирует своих героев. Часто главными действующими лицами его романов становятся люди с сомнительными принципами и стремлениями: Граф Монте-Кристо, Жозеф Бальзамо, Король Генрих Третий... Когда же Дюма пишет в соавторстве с Маке - герои получаются совершенно живыми: со своими достоинствами и недостатками. И их любишь именно такими.

Атос - депрессивный алкоголик, повесивший в свое время свою шестнадцатилетнюю жену и любящий убивать англичан просто потому, что они англичане. Бьет слугу.

Портос - обжора и хвастун, тупица и бахвал. Думает мало, говорит много.

Арамис - ханжа, лицемер, бабник.

Д"Артаньян - малолетний холерик, использующий своих друзей для своей выгоды. Любит Констанцию - не преминув при этом оприходовать миледи, потрахивая периодически её малолетнюю служанку Кэт.

Все вместе они - четверка головорезов, которые учиняют пьяные дебоши и пачками валят гвардейцев кардинала только потому, что они - гвардейцы кардинала.

Подумаем: а вызовет ли такая четверка симпатию у нас? Алкаш, придурок, бабник и циник, которые стреляют в полицейских и вмешиваются в мировую политику достаточно неглупого и деятельного премьер-министра? Вызовет. Только в одном случае - если все они будут до черта обаятельны.

Дюма и Маке постарались. С Атосом ты чувствуешь вкус вина, которое он выпил. Вместе с Портосом вскипаешь и бросаешься очертя голову на ни в чем не повинных людей (ну, посмотрели не так). Вместе с Арамисом забавляешься в кровати с миленькой белошвейкой. Вместе с д"Артаньяном строишь интриги и планы... А главное - веришь в их абсолютную правоту. Потом, конечно, когда закрываешь книгу, понимание расставляет все на свои места. Но потом открываешь ее вновь - и, хлебнув вина из бутылки, кричишь: «Смерть гвардейцам кардинала!»

Оценка: 10

Роман - король жанра. Нестареющая книга, применительно к которой выражение «зачитана до дыр» - буквальность, а не просто красное словцо. Друг детства, друг юности - друг на всю жизнь. Произведение, которое читали, читают и будут читать на всех континентах во все времена и на любых языках. Эталон.

Какой восхитительный слог автора, какая блестящая словесность! Счастливцу, ещё не читавшему роман, достаточно лишь открыть содержание, чтобы поразиться от одних только названий глав: «Мышеловка в семнадцатом веке», «Анжуйское вино», «О пользе печных труб», «Ночью все кошки серы».

Книга просто раздёргана, распущена на цитаты:

«Атос был оптимистом, когда дело шло о вещах, и пессимистом, когда речь шла о людях»;

«Никогда будущее не представляется в столь розовом свете, как в те мгновения, когда смотришь на него сквозь бокал шамбертена»;

«Сердце лучшей из женщин безжалостно к страданиям соперницы»;

«Тайну может случайно выдать дворянин, но лакей почти всегда продаст её»;

«Постарайтесь не заставить меня ждать. В четверть первого я вам уши на ходу отрежу. - Отлично, явлюсь без десяти двенадцать!»;

«Весьма сожалею, сударь, но я прибыл первым и не пройду вторым. - Весьма сожалею, сударь, но я прибыл вторым, а пройду первым»;

«Я дерусь просто потому, что я дерусь»;

«Вы сделали то, что должны были сделать, д"Артаньян, но быть может, вы совершили ошибку»;

и конечно, знаменитое - «Друг мой, для Атоса это слишком много, для графа де Ла Фер, - слишком мало».

Увлекательнейший сюжет, практически сразу ставший классическим и породивший впоследствии множество подражаний, заимствований и аналогий. Он до сих пор не кажется сколь-нибудь неправдоподобным, устаревши или наивным. Безумно-храбрые авантюры наподобие завтрака на бастионе Сен-Жерве, интриги сильных мира сего, любовь, холодная ярость миледи, звон шпаг и аромат бургундского, дуэли, лакеи в ливреях и звук от позвякивающих в кошельке пистолей составляют такую жгучую, волнующую, захватывающую череду приключений, что читатель физически не способен оторваться от чтения.

А великолепные, запоминающиеся герои - вот уж наконец творение, где никто не вправе назвать чей-либо образ картонным. Искатель приключений и горячее сердце д"Артаньян, Арамис - поэт и хитрец, великодушный и честный Портос и меланхоличный Атос - дворянин в лучшем смысле этого слова, чья суть - честь и благородство. Миледи Винтер, леди Кларик, Шарлотта Бакстон, графиня де Ла Фер – бог ты мой, такой злодейки ещё поискать. В этом соревновании она дала бы фору самой Марии Медичи. Более чем достоверным получился персонаж великого Армана Жана дю Плесси, кардинала Ришелье. Это человек, о котором впоследствии Атос сказал: “грозный министр, столь страшный для своего господина, столь ненавидимый им, сошел в могилу и увел за собой короля, которого он не хотел оставлять на земле без себя, из страха, несомненно, чтобы тот не разрушил возведенного им здания”. Да что главные герои – посмотрите на второстепенных. Герцог Бэкингем, который выписан так, что сразу понимаешь – да он же англичанин, чёрт возьми. Ловкач и преданный слуга Планше. Галантерейщик и настоящий буржуа – подлец Бонасье. Служака де Тревиль. И мрачный Гримо, который так красноречиво умеет молчать.

Этот роман входит в список “та одна книга, которую мне дозволено взять на необитаемый остров” (зубоскалы с ухмылкой подумали о справочнике съедобных растений и учебнике первой помощи, но я от своих слов не отказываюсь).

Один за всех и все за одного, господа!

Оценка: 10

«Три мушкетера» относятся к вещам, которые обязательно надо перечитывать несколько раз и обязательно в разном возрасте. Каждое новое прочтение открывает новые стороны этого романа, и каждый раз события происходящие в нем и поступки героев воспринимаешь по другому. После детских восторгов от крутости главных героев и их приключений, после захватывающего слежения за интригами и поворотами сюжета в молодости начинаешь приглядываться к тем, кто считается чуть ли не эталоном благородства - нашему гасконцу и тройке его друзей. И тут понимаешь, что не все так однозначно.

Не буду писать насчет прогрессивной роли кардинала Ришелье в объединении Франции и фактической работы мушкетеров на врагов этого объединения, на этой теме потоптались многие, что впрочем не делает их аргументы менее правдивыми. Просто можно поближе взглянуть на личную жизнь героев, и с удивлением обнаружить, что они частенько совершают поступки, мягко говоря совсем неблаговидные, причем не только с нашей точки зрения, а и с точки зрения их современников.

д"Артаньян. Он, поселившись в доме Бонасье, не собирается ему платить, считая что презренный горожанин должен вообще быть счастлив, получив такого благородного постояльца.

Он, находясь на службе у французского короля, соглашается выступить курьером в весьма подозрительном поручении к его главному врагу. Справедливости ради скажу, что вся интрига со стороны кардинала носит не государственный, а личный характер, но д"Артаньян то об этом не знает.

Воспылав страстью к миледи, и желая побыстрее достичь своей цели, он соблазняет и использует ее служанку Кэти, совершенно не думая о ее чувствах. Это кстати, при его якобы любви к Констанции.

Ну а само проникновение к миледи вообще не лезет ни в какие ворота, он попадает туда обманом, под видом графа де Варда. Причем и сам он понимает всю неблаговидность своего поступка, когда сын графа укоряет его в этом, в свою защиту он может только пробормотать, что он дескать был молодым.

Атос. Он любит свою жену до безумия. Но увидев на охоте клеймо на ее плече, он фактически убивает ее, как я понимаю выжила она чудом. Не дав ей ни оправдаться, ни объяснить что либо. А если это ошибка? А если ее осудили из-за грязных интриг домогавшегося ее феодала? А если вообще никакого процесса не было, и заклеймили ее враги? На самом деле так оно и было, лилльский палач заклеймил ее скажем так, в частном порядке. Нам знающим о ее преступлениях легко поверить его словам, но Атос то об этом не знает.

Портос. Тут вообще все весело. Он видит единственный способ преуспеть в жизни - жениться на богатой вдове намного старше себя. Сейчас таких называют альфонс или жиголо и в приличном обществе осуждают. Но более того, он начинает готовится к браку с ней при живом муже, с нетерпением ожидая его смерти.

Арамис в этом романе держится в тени, и о его личной жизни мы мало что знаем. Его характер раскроется в продолжениях.

И вот только остается удивляться таланту Дюма, который на столь неблаговидном материале сотворил шедевр, которым зачитываются уже скоро два столетия.

10 конечно.

Оценка: 10

У меня с этой книгой связано очень много воспоминаний, как меняются времена, сейчас она есть в каждом книжном магазине и сразу в нескольких изданиях, а можно и в магазин не ходить, читай в интернете. А я вспоминаю 1978 год, я бредил этой книгой, как же мне хотелось её почитать, а в библиотеке была на неё запись почти на год вперед, но я ждал несколько месяцев, кто то пропустил очередь. Я помню как у меня дрожали руки когда библиотекарша протягивала мне её, для меня это было сокровище, потому что я знал, что на её страницах звон шпаг, головокружительные приключения, храбрые мушкетёры и их коварные враги, величие французского королевского двора, крепкая мужская дружба и страстная любовь. Сейчас эта книга прочитана мной несколько раз, а на моих книжных полках она стоит в нескольких разных изданиях и я нет, нет да возьму и полистаю её.

Дюма-Великий писатель,«Три мушкетёра»-великое его творение, думаю, что через сто и двести лет, такие же пацаны каким был я будут зачитываться этим романом.

Оценка: 10

Вот решил написать первый свой отзыв и не зря выбрал именно «Трех мушкетеров». В свои ранние школьные годы я не любил читать, но однажды не помню из за чего, решил взяться за данное произведение. И вот произошло нечто, с того момента и по сей день я обожаю читать, да вот такое чудо совершила эта книга. С тех пор Трех мушкетеров я читал несколько раз и еще буду читать, когда ностальгия возьмет свое. Ничего плохого не могу сказать про это произведение, да и язык не поворачивается, только положительные эмоции, ведь в ней есть все, добро и зло, верность и предательство, дружба и вражда, жизнь и смерть, любовь и ненависть. Величайшее произведение в приключенческом жанре.

Оценка: 10

Мушкетеры короля - это что-то вроде лейб-гвардии Его Императорского Величества. Элита воинства. Но притягательность книги - на вечные времена - определяется, естественно, не этим.

Во-первых - это великолепный образец - можно сказать, эталон - бескорыстной мужской дружбы, ее, так сказать, литературный идеал. «...Один - за всех, и все - за одного...». Это люто романтично. Никто пока «не превзошёл», так сказать.

Во-вторых - это выдающийся пример реализации «человека действия». Сорваться по первому слову - чёрти куда, без четкого плана, без гарантий, на голом энтузиазме, но с ТАКОЙ энергетикой... Это не может не нравится. Это - любят все, от непритязательных подростков - и до акул бизнеса.

В-третьих - «гусарская обходительность и пылкость, шарм гусарский» - в делах сердечных, как же без этого-то. Собственно, уже одного этого, в таком-то исполнении, что называется - с лихвой...

Ну, и - конечно же - яркие, колоритные типажи героев, это вообще выше всяческих похвал.

Короче, уважаемый потенциальный читатель, ежели не приобщился пока - думать не надо! Надо - ЧИТАТЬ

Оценка: 9

Последнее время я начал переосмысливать многие книги которые прочитал в детстве и юношестве, не избежали подобной участи и Три Мушкетера.

Не буду говорить о исторической достоверности, поскольку это все таки приключенческий роман, попробуем подумать над описанном в книге:

Есть вроде как плохой кардинал

Есть вроде как хороший пусть и доверчивый король

Есть вроде как хорошая королева

Хорошей королеве и королю помогают хорошие мушкетеры, которые всеми способами пытаются расстроить планы плохого кардинала.

А теперь приближенно к реальности:

Доверчивый король - крайне плохой правитель для государства, хуже просто некуда.

Хорошая королева дарит герцогу ВРАЖДЕБНОГО (во всяком случае ТОЧНО НЕ ДРУЖЕСТВЕННОГО) на тот момент государства свои подвески, что подразумевает что с герцогом они были не просто знакомы....

Вот и получается что книга о 4 великовозрастных оболдуях (это я о мушкетерах, которые кстати судя по описанию, если присмотреться к деталям, тоже не вызывают симпатии) без капли мозгов, которые всяким образом пытаются мешать и мешают ЕДИНСТВЕННОМУ человеку, который пытается сохранить страну от катастрофы, да да я о Ришелье.

Вот такие вот дела товарищи....

Оценка: нет

Плакать хочется не от книги а от комментариев к этому шедевру мировой литературы. До 1990 года Александр Дюма,являлся первым из первых писателей в СССР,но затем произошли изменения моральной, а также сексуальной и как следствие всего краха главного,а именно полного слома духовной ориентации россиянина. Просто дико смотреть,что на эту книгу нет комментариев. В этой замечательной книге,главным центральным моментом является лозунг мушкетеров -ОДИН ЗА ВСЕХ,И ВСЕ ЗА ОДНОГО. Теперь я понимаю,что русскому человеку она больше не нужна. Каждый за себя,и все против каждого. Это не обидно,а очень,очень страшно.

Оценка: 10

Да уж, чем-чем, а фантазией Дюма был от Бога не обделен. То и дело в романе встречаются блестящие придумки (даже, можно сказать, «примочки»), изрядно украшающие сюжет, но не вписывающиеся в логику повествования. «Он Дюма; ему можно». Если бы кардинал и герцог не соперничали из-за дамы, а, как им положено, занимались политикой... Если бы д"Артаньян не победил господина де Жюссака (лучшего, между прочим, фехтовальщика в Париже), только-только приехав и еще не успев отойти от ран, нанесенных ему Рошфором... Если бы все четверо мушкетеров так не любили свою королеву, и не прощали ей вздорный нрав, а также склонность флиртовать с кем попало (но ведь она _королева_, par bleu!.. Опять-таки, ей можно!..) Если бы граф де ля Фер не был настолько пьян в свою брачную ночь, и сумел нащупать под сорочкой у жены _то _самое_ роковое клеймо...

То книга, наверно, куда больше выигрывала бы в связности сюжета и правдоподобии. Но... это была бы совсем другая книга. И неизвестно, любили бы ее поколения читателей, или нет. (Ну а современный поклонник приключений\фантастики скажет то же самое о Моффате и «Докторе Кто»).

К сожалению, второй и третий том были гораздо хуже. «Виконта» вообще редко переиздают... и, по-моему, заслуженно. Там уже нет лихого мушкетерского задора, но есть сантименты *причем самого дурного толка - мужественный Атос страдает, потеряв сына, и даже не пытается как-то это скрыть от друзей, чуть ли не рыдает в голос; так же точно и Мушкетон реагирует на потерю любимого господина. Т.е., конечно, они могли все это чувствовать - но обнажать чувства перед другими?.. Ни-ни. Постарели наши герои, что тут еще скажешь...*

Но продолжения - продолжениями, а «Три мушкетера» так и останутся книгой на все времена. Пусть даже - «попсовый», авантюрный роман. Пусть он неглубокий, перенасыщенный «экшеном»... Невзирая на все, роман _хороший_ и это - факт.

Оценка: 8

Одна из тех загадочных книг, которые я почему-то не смогла прочитать с первого раза. Что странно - она ведь такая замечательная! Порядки и нравы были непривычными даже для современников автора, не то что для меня, поэтому иногда я не знала, как оценивать те или иные поступки. Но в целом всё очень нравилось.

Д"Артаньян сотоварищи живут как хотят, особо ни к чему не стремясь, легко относятся к деньгам и тщательно - к друзьям. Кстати, и к врагам они обычно учтивы, особенно после своей победы над ними =) За одним исключением, но миледи - женщина, поэтому не в счет. И невольно начинаешь думать, почему бы и самому так не жить?

Опрделенно, замечательная книга. Особенно легкий и приятный стиль изложения.

Оценка: 10

О этом романе столько написано, что что-то добавить -это просто повторить чьи то слова. Обругать его - рука не поднимается, ведь действительно шедевр мировой литературы, давно и прочно занявший свое место.

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

написать плохие слова это просто отметится, а я вот такой- против всех. Слава Герострата.

Но вот нашел одну тему о которой если и писали то только вскользь. Все мы знаем героев книги, их имена уже стали нарицательными. Но есть еще те о которых упоминается мало, а они проходят и проживают литературную жизнь вместе с главными героями и порой от их действий зависит судьба знаменитой четверки. Вы конечно догадались. Да я отдаю дань памяти слугам: Планше, Гримо, Базену, и Мушкетону. Тем которые не заметны, мало известны и незнамениты, но которые помогают, а порой и спасают главных героев. Тем, которые незаметно выполняют свои обязанности, а порой и разделяют судьбу своих хозяев. И порой обидно, что смотря очередную экранизацию, их просто выкидывают из сценариев обедняя сюжет книги и лишая зрителей многих сцен порой комичных, а порой и трагичных связанных с этими героями.

Оценка: 10

«Один за всех и все за одного - это отныне наш девиз...»

Давно мечтал познакомиться с этим, безусловно, великим французским писателем, и, наконец-то, шанс выпал. После тщательного обыска «архивов» моей бабушки я нашел то, что искал. К моему глубокому удивлению, я прочел «Трех мушкетеров» за 3 дня, которые слились в одно мгновение. Итак начнем.

Первое, что сразу бросается в глаза - это, конечно, историческая Франция XVII века. Периодические дуэли, бесконечные посиделки в трактирах, постоянная нехватка денег, быт и нравы парижан, яркое описание самих героев, придворные интриги, большая политика и чистая любовь - весь это французский колорит представляет нашему вниманию яркую и отчетливую картину происходящего. Между тем Франция разделена на два лагеря: в одном правит король и главенствуют мушкетеры, а в другом властвует кардинал Ришелье со своими гвардейцами. Это противопоставление занимает одно из главных мест в романе и, несомненно, сохраняет интригу вплоть до его окончания.

Во-вторых, герои. Четыре друга, четыре верных товарища - Атос, Портос, Арамис и, конечно, д"Артаньян. У каждого свои принципы, каждый отличается своим уникальным характером. Д`Артаньян - умный, храбрый, хитрый и неотразимый герой, приехавший из Гасконии в Париж в поисках славы и блестящей карьеры. Он готов бросить вызов всему миру и покарать любого, кто его оскорбит. Портос предстает перед нами человеком недалеким и хвастливым, но тем не менее пользующийся большим успехом у женщин. Арамис - мужественный, благородный, но вместе с тем чуть-чуть слащавый и даже лицемерный. Атос, который ставит честь выше всего на свете, «прекрасный телом и душой», но сдержанный и неразговорчивый. Они прекрасно дополняют друг друга и олицетворяют нерушимое товарищество.

В-третьих сюжет. Мало того, что роман написан легким и понятным языком, так еще он постоянно держит читателя в напряжении. Казалось бы стандартное начало: молодой амбициозный человек приезжает в крупный город сделать карьеру, в данном случае мушкетера. Находит преданных друзей и постепенно, маленькими шажками, идет к достижению своей цели. Но отличительная черта этого романа - это обилие событий. Д`Артаньян со своими друзьями поучаствует в расследовании, «прогуляется» в Англию за «подарком» королеве, поучаствует в осаде крепости, а также в обороне бастиона, и похвастается любовными похождениями. Кстати, романтическая сторона - еще один плюс романа. Обилие чувств, которыми пронизан роман, обилие мыслей героев делают писателя мастером своего дела.

Ридан , 3 мая 2019 г.

Главные герои книги, если задуматься очень непорядочный люди. Они постоянно устраивают пьяные дебоши, убивают людей по надуманным предлогам, избивают слуг(которые между прочим регулярно рискуют за них жизнью). Но ведь еще сам Дюма говорим что нельзя судить героев исторических произведений по современным моральным нормам. Они такие какие они есть, лучшие представители старого дворянства, еще сильного но уже отживающего свое. Надменно гордые, отчаянно смелые, безжалостные в удовлетворение своих сиюминутных прихотей.

Книга об эпохе, и пусть Дюма изрядно приврал в исторических фактах, дух времени от передал великолепно. Книга о дружбе, ради которой ввязываются в самые безумные переделки не спрашивая зачем это нужно. Книга о приключениях.

Читать обязательно, хотя бы для ознакомления с классикой мировой литературы. Главное не надолго отбросить современные представления о добре и зле, и вы почувствуете вкус бургундского(кстати самого дешевого вина, его брали чтобы дешево и быстро накидаться), услышите ржание коней и почувствуете эфес шпаги в своей руке.

Оценка: 10